Едва выгрузившись из микроавтобуса в центре Перми, у отеля «Прикамье», я обратил внимание на забавную вывеску на другой стороне дороги. Она гласила: «Шаурма - 24 часа». Ничего необычного в круглосуточных шаурматорах как таковых нет, но тут бросалось в глаза, что вывеска украшает собою не пластиковый ларёк на колёсах, а вполне себе фасад здания в центре крупного города. Это удивило.

Чуть позже, движимый любопытством, я зашёл в дверь под этой вывеской и там увидел нечто ещё более любопытное. Но сперва краткое отступление из области локального культуроведения. Все знают, что завернутое в лаваш рубленое мясо с помидорами и чем-то ещё в Санкт-Петербурге называют шавермой, в Москве же - шаурмой. Остальные города и веси либо примыкают к одной из столиц, либо же культивируют собственные термины. Так, в Курске эту еду зовут словом «шаварма». Но то, что я увидел в центре Перми в помещении под вывеской «Шаурма - 24 часа», превзошло любые ожидания. А увидел я там ценник, на котором было написано, буквально: «Шаурма особая - 110 рублей. Шаверма особая - 95 рублей» (выделение моё, - Д.Я.). Уверен, перед этим ценником многие ищущие достигли просветления. Этот документ показался мне забавным символом того, что сейчас происходит в Перми, символом продвигаемого в ней силой группы энтузиастов культурного проекта. И суть этого символа: «Можно так, а можно и эдак. Это повод не ломать копья, а, как минимум, присмотреться, а, может быть, и попробовать».

Вот эта самая идея возможности различных путей, в самом широком смысле, по ощущениям, витает в Перми надо всем, особенно в дни фестиваля «Белые ночи». В фестивальном городке всюду какая-то сувенирная торговля: кварцевые медвежата, футболки с надписями, пластиковые бусы - бесхитростная попсовая курортно-праздничная продукция. Но вот тут её можно только купить, а через пару шагов - взять инструменты и под руководством мастера-наставника попытаться что-то подобное (или что-то другое) сделать своими руками. Через три шага можно посмотреть на изделия традиционных народных промыслов, а через четыре расположился павильон музея современного искусства Permm, где выставлено нечто уже принципиально иное. В городке и на пешеходной улице несколько сцен, плюс сцены городских театров, плюс переделанный во что-то вроде клуба заброшенный завод. И всюду в режиме нон-стоп днём и ночью выступают самодеятельные и профессиональные артисты. Здесь и Спиваков со своими музыкантами и столичными оперными солистами, и удмуртский фольклор, и местные рокеры, и заезжие электронщики, балет, мюзикл, мексиканские «летающие» танцоры, военные оркестры, и всё это удивительным образом друг другу не мешает. Люди ходят всюду, смотрят, покупают какие-то безделушки, пытаются что-то мастерить, слушают музыку, фотографируются на фоне разных необычных вещей. Им - интересно.

На территории городка не продаётся пиво. Только безалкогольные напитки. И непохоже, чтобы это кого-то смущало. «Мы решили показать горожанину, жителю края, что отдыхать можно и без пива», - говорит один из идеологов пермского культурного проекта режиссёр и вице-премьер пермского правительства Борис Мильграм. На его совместной с арт-директором фестиваля «Белые ночи в Перми» Владимиром Гурфинкелем пресс-конференции постоянно звучит этот мотив: разнообразие есть прежде всего разнообразие возможностей, пусть каждый увидит, что можно делать красоту, стуча молотком по раскалённому металлу, можно складывать её из картона, а можно строить из песка; пускай тысячи человек увидят, каким ярким и мощным может быть художественное высказывание и какими при этом простыми, на первый взгляд, средствами оно иногда может быть осуществлено. Пусть, мол, каждый подумает: «Да ведь и я это могу!» И пусть пробует.

Пермь - город уходящей промышленности. Это вообще тенденция нашего времени: промышленность уходит из городов. И если параллельно с этим уходом не заняться переориентацией города, не научить горожан, что можно быть не только рабочими, но и кем-то ещё, не озаботиться устройством городских пространств, предназначением которых ранее было всего лишь служить дорогой от спальни до станка, город может и умереть. Так произошло, например, с Детройтом в США.

Развитие культуры, искусства, проведение популярных фестивалей - способ переломить эту тенденцию. Идеологов пермского фестиваля вдохновляет Эдинбург, население которого в летние месяцы удваивается из-за наплыва туристов. Почему? Потому что там проводится Эдинбургский фестиваль. А туризм - это рабочие места, приток живых денег, инвестиции.

Пермский фестиваль пока что в этом смысле вроде бы движется к успеху: в 2011 году его посетило не менее 430 тысяч человек, в том числе 30 тысяч туристов. В этом году фестивальный городок только за первые пять дней посетило 228 тысяч человек. Организаторы полагают, что за фестивальный месяц в Перми побывает не менее 60 тысяч гостей из других регионов. Для города, который никогда раньше не числился среди туристических «мекк» страны, это весьма прилично.

В социальных сетях и на блоговых площадках, когда речь заходит обо всех этих пермских новациях, почти всегда появляется какой-нибудь угрюмый скептик и заводит песню: «А вы у простых пермяков спросили? А вы понимаете, что им это всё не нужно?» И, не скрою, я, когда отправлялся в Пермь, ожидал увидеть несколько показушных точек, мимо которых ходят, недобро косясь, суровые местные жители. Так вот, ничего подобного. Люди улыбаются, радуются, на концерт оркестра Спивакова с оперными солистами пришла какая-то нереальная толпа народа, заняли все сидячие места, стояли, сидели на траве, причём это были разные люди - бабушки, девочки, совершенно не филармонического вида мужчины, дети. Возле «красных человечков» Люблинского ежеминутно, сплошным потоком фотографируются девушки и дети. Это не преувеличение. В какое время светового дня к ним не подойдёшь, всегда кто-то фотографируется. Отходят одни - сразу же подходят другие. И так изо дня в день. На мюзикле «Алые паруса» - полный зал. На Чайковском в оперном театре - тоже. Как-то утром я пошёл по Комсомольскому проспекту, чтобы сфотографировать выставленные вдоль него металлические скульптуры. Так возле некоторых приходилось стоять минут по десять - ждать, пока от них отлипнут дети, которые то фотографируются с ними в обнимку, то просто пытаются влезть на них верхом. Я не думаю, что все эти люди приехали из Москвы. Вот, собственно, и ответ на вопрос, нужно ли это «простым пермякам?»

Ну и потом, «нужно» - это ведь не всегда «нравится». На уже упоминавшейся пресс-конференции Борис Мильграм говорил, что пермяки стали чаще ходить в театры и что люди стали понимать, что спектакль не обязательно должен понравиться всем. Сегодня тебе понравилось - это нормально. Завтра посмотрел другое, не понравилось - это тоже нормально. Понравилось кому-то другому, а тебе понравится завтра, послезавтра что-то другое. Но чтобы вообще была возможность, должен быть выбор, должно быть разнообразие, движение. В Перми оно сейчас есть. И особенно - в дни фестиваля «Белые ночи».

Строго говоря, «Белые ночи в Перми» не просто фестиваль, это, подобно Эдинбургскому, фестиваль фестивалей. Он включает и фестиваль современного искусства «Живая Пермь», и фестиваль духовых оркестров, фестиваль танца, Пермскую книжную ярмарку, Дни мексиканской культуры, международный фестиваль уличных театров, музыкальные вечера «Спиваков приглашает» и много других интересных событий и мероприятий. Разнообразных.

Вообще очень приятно, что последние годы в спор двух столиц вмешался ещё один город. Россия в смысле какого-то культурного движения очень центростремительная страна. Всё и вся собирается в ней в Москве. В крайнем случае, в Петербурге. Поэтому хорошо бы, конечно, чтобы и в Перми всё это вдруг не закончилось, и Пермью тоже не закончилось. Если, как говорит Мильграм, всё, что делается в Перми, есть технология, а повторяемость и переносимость неотъемлемые свойства технологии как таковой, давайте, может быть, повторять и переносить? А то, посмотрите на карту России, вот Москва, вот Санкт-Петербург, вот, хорошо, Пермь, но на всей остальной территории-то что? Кроме сезонного «чёса» подзамшелых знаменитостей и обязательных голливудских премьер? Нет, понятно, что везде что-то есть, как в той же Перми и до всей этой движухи были и коллекция религиозной деревянной скульптуры, и музей Мотовилихинских заводов, но много ли мы о них тогда слышали?

Надо бы, в общем, продолжить и повторить. И не раз.