"Нужно вносить изменения в 32-ю статью Закона о правительстве..."

Крыштановская Ольга, директор Института прикладной политики

"Русский журнал": После двухчасового совещания в Государственной думе РФ с представителями партий, выдвинувших Дмитрия Медведева кандидатом на пост президента Российской Федерации, первый вице-премьер правительства Медведев выступил с телеобращением к народу, в котором предложил Владимиру Путину возглавить правительство Российской Федерации после того, как состоятся выборы президента. Что означает предложение Медведева с точки зрения конфигурации власти? Какие вообще есть возможности для конфигурации власти?

Ольга Крыштановская: Подобное предложение вполне логично. В этом нет ничего удивительного. Вопрос стоял так: или Путин решится покинуть истеблишмент, или найти себе какое-то место внутри системы власти. Он принял второе решение. Думается, что предложение Медведева делалось не на почве каких-то его личных предположений, а на основе предварительной договоренности с Путиным. Прежде всего, это желание Путина, это его выбор. Он, в общем-то, и сам говорил, что это один из возможных вариантов.

Вряд ли это можно назвать "диархией". Я как-то дискутировала с Буниным, который считает, что подобная система является диархией. Конечно, формально и внешне это будет выглядеть как тандем двух влиятельных людей в стране. Но на самом деле, конечно, ни политический вес, ни опыт Медведева и Путина несопоставимы. Медведев будет исполнять, скорее, церемониальные функции, функции представительства. А реальный центр принятия решений останется, видимо, в правительстве.

Скорее всего, будут все-таки внесены изменения в закон. В частности в 32-ю статью закона о правительстве с целью переподчинения силовых ведомств премьер-министру, то есть Путину. Хотя Путин и говорил, что он не будет менять законы под себя. Тем не менее подобное изменение выглядит логичным.

Вообще, наличие "двух правительств" - правительства премьер-министра и правительства президента - всегда было определенным нонсенсом. Когда проходят заседания правительства, за столом половина людей не подчиняется тому человеку, который ведет заседание, то есть премьер-министру. Это выглядит по меньшей мере несколько странно. Ни в одной стране мира нет подобного разделения правительства на две части. Поэтому внесение изменений в 32-ю статью Закона о правительстве является делом необходимым.

Тогда, конечно, Путин будет не просто влиятельным человеком, но и человеком, имеющим конкретные властные полномочия. Причем этих полномочий достаточно много. Это и законодательные инициативы, и регулирование всей исполнительной власти.

Конечно, не будет такой ситуации, когда президент будет вызывать премьер-министра. Думается, что форма взаимодействия президента и председателя правительства изменится. Это будет паритет. Скорее всего, это будут встречи на нейтральной территории. Психологически трудно представить, что Путин будет ехать на прием в Кремль к президенту. Будет найден другой вариант их взаимоотношений.

РЖ: Не могли бы вы поподробнее рассказать о том, что такое диархия, и почему вы не согласны с таким определением?

О.К.: Диархия - это власть двух.

РЖ: Равноправная?

О.К.: Практически. Монархия - это власть одного. Олигархия - это власть нескольких. Диархия, соответственно, власть двоих. Такие системы существуют. Например, в Скандинавских странах, где премьер-министр и президент имеют почти равные полномочия и делят между собою власть.

В российском случае действует закон номенклатуры советского времени. Его можно определить как "должность плюс личность". Это было всегда: и в Советском Союзе, и в первые годы постсоветской России, и сейчас. Не бывает такой должности, которая полностью определяет вес человека. Вес человека определяет вес должности. Значение должности определяет сама личность, которая занимает эту должность.

В данном случае не надо менять законы. Это происходит ситуационно. Когда складывается такая система власти, что первым лицом государства оказывается Медведев, не имеющий достаточного политического опыта, достаточного опыта руководства страной, а рядом с ним - его политический отец, тогда совершенно очевидно, что Путин будет продолжать роль неформального лидера, опекуна, отца, который будет подсказывать и помогать.

Сколько продлится такая ситуация - это другой вопрос. Мне кажется, что не более двух лет. И с 2008 года все-таки начнется конституционный процесс.

РЖ: Вы имеете в виду изменение конституции Российской Федерации?

О.К.: Да, процесс по изменению конституции РФ. Вначале дебаты, дискуссии в обществе по этому вопросу.

Я вижу три варианта развития ситуации в данном аспекте. Первый - это увеличение срока полномочий президента с 4 до 7 лет. Второй - создание союзного государства. В последнее время об этом снова активно заговорили. И третий вариант - изменение структуры власти, переход, скажем, на парламентскую республику.

Если такие изменения будут вноситься в конституцию, в любом случае это потребует новых, досрочных выборов президента.

РЖ: Можно ли говорить о реставрации политсистемы времени позднего Ельцина?

О.К.: Абсолютно нет. Ельцин был стареющим президентом. Сама же система власти была похожа на систему регентства, когда президент в силу болезней, возраста фактически отсутствовал, в результате чего шла борьба кланов, борьба за влияние.

Сегодня кардинально другая ситуация. Есть некая правящая группа. Эта группа остается у власти. Борьбы здесь не будет. Думается, что борьба кланов, которая велась за сценарий развития будущего, закончена. Сейчас выбран Дмитрий Медведев. Это компромиссное решение. И все должны объединиться для реализации выбранного проекта. Выбор Медведева в качестве кандидата в президенты должен устраивать всех.

В любом случае сумбурного политического процесса, характерного для конца 90-х годов, не будет. Система власти достаточно устойчивая

РЖ: Ряд наблюдателей говорят о том, что текст, озвученный первым вице-премьером Медведевым, написан спичрайтерами Путина, а сам Медведев предложил кандидатуру Путина на пост главы правительства тоном Путина и словами Путина. Что может означать подобная стилистика?

О.К.: Возможно, речь Медведева была написана спичрайтерами Путина. И что? Какое это имеет значение? Выглядел, конечно, Медведев не слишком уверенно. Ему далеко до Путина, который импонирует, выглядит обаятельным, искренним, когда что-либо говорит. Тут не было искренности. Было видно напряжение. Это было похоже на чтение по бумажке чужого текста. Это понятно, все-таки у человека нет опыта, который придет со временем. Но он говорил искренне. Он сказал то, что хотел сказать. Это главное. Он сделал предложение. Предложение принципиальное, весьма важное. А как он его сделал - это не столь важный вопрос.

Беседовала Любовь Ульянова

       
Print version Распечатать