...Но гражданином быть обязан

«Но, может быть, эти книги откроют нам глаза! Может быть, хоть они предостерегут нас от повторения все тех же ужасных ошибок!»

Рей Бредбери «451° по Фаренгейту»

Слово «библиотека» сегодня вызывает ассоциации с булгаковским «рукописи не горят», информацией в байтах, которая легко восстанавливается благодаря интернету, и эффективностью поисковых систем. Со времён Бредбери изменилась сама концепция «книги» - теперь это в основном оцифрованный текст в наших компактных «читалках»; и даже такое понятие, как «память» зачастую воспринимается по-другому: оперативная или постоянная, для записи или для чтения – она стала частью искусственного интеллекта... Мы всё реже вспоминаем об истёртых переплётах, «матрицах» пожелтевших от времени страниц и «библиотекарях» - людях, чья работа заключается именно в том, чтобы хранить эти матрицы для нас и наших читающих устройств. А люди эти меж тем существуют и - несмотря на всевозможные экономические и политические коллизии - продолжают борьбу за наше право сберечь историческую память. В их числе сотрудники Государственной общественно-политической библиотеки, созданной ещё в 1921-м году на базе Института К. Маркса и Ф.Энгельса (а позже Института марксизма-ленинизма). Библиотека пережила сталинские репрессии, перестройку, «лихие девяностые», недостаток финансирования, а также призывы «всё сжечь», «вычеркнуть» и «заклеймить». Основатель библиотеки – общественный деятель и основоположник отечественного марксоведения Д.Б.Рязанов (Гольдендах) был расстрелян в 1938-м году, Институт упразднили в 1991-м. Однако уникальные фонды сохранились, и сегодня именно они составляют тот самый резерв памяти, без которого невозможно переосмысление недавнего прошлого нашей страны. Не только для того, чтобы избежать былых ошибок, но и для того, чтобы использовать это знание для будущего развития мировой общественной мысли. В 2004-м году Эрик Хобсбаум, выдающийся британский историк и публицист, отметил в интервью журналу «Свободная мысль»: «Материалистическая концепция истории, которая представляет собой ядро марксизма, применима всегда и везде». Сохранённые в ГОПБ документы, труды, письма, периодика, образцы художественной литературы – относятся не только к истории рабочего движения и теории коммунистической доктрины. Они представляют собой обширный пласт общемировой культуры, истории общественной мысли и социальных движений всех идеологических направлений, что позволяет отследить истоки нынешних экономических и политических реалий не только в России, но и за её пределами. Как всякий истинно талантливый писатель, Рей Бредбери обладал даром предвиденья. Ещё в 1953-м году он описал модель общества потребления, сама природа которого препятствует усвоению и переработке исторического опыта. Фантастическая картинка прекрасно переносится на сегодняшную реальность и служит предупреждением: социум, перекрывающий доступ к книгам как источнику знаний о мире, обрекает себя на уничтожение. Бредбери не видит иного выхода из кризиса. Его персонажи уповают на атомную катастрофу и полагают, что построить новое можно только на пепелище... Не о революции ли речь? Есть ли менее радикальные решения? Ответить на этот вопрос можно только изучив исторические прецеденты. Но не было такой возможности у главного героя романа Бредбери.

Популяризация социальной истории является сегодня одной из первоочередных задач, которые ставит перед собой Государственная общественно-политическая библиотека. Изначально она создавалась как исследовательская база для определенной идеологии, вобравшей в себя лучшие идеи предыдущих исторических периодов: «Общественные гуманитарные науки так же нуждаются в лаборатории, как химия, - подчёркивал её основатель, Д.Б.Рязанов, - знание литературы своего предмета так же обязательно, как умение делать химические опыты». Впоследствии эта богатейшая и ценнейшая лаборатория стала жертвой известного «парадокса левого движения», которое на определённом этапе оборачивается против себя самого, обращая утопию в диктатуру. Библиотека довольно быстро превратилась в «спецхран», куда помимо материалов по истории рабочего движения свозилась так называемая «запрещённая литература», а также личные коллекции, изъятые в процессе национализации. Нет, книги и документы никто не жёг – напротив, компартия хранила эти тексты. Но широкий читатель доступа к ним не имел. Возможно, отчасти поэтому наши достижения в области социальных наук так отстали от достижений в упомянутой Рязановым химии...

После распада Советского Союза существование библиотеки оказалось под угрозой. В течение года работавшие там люди практически не получали зарплат, частичное финансирование осуществлялось голландским Международным институтом социальной истории. В 1992-м году хранилище вновь перешло под опеку государства, а роль его в жизни страны начала кардинально пересматриваться. К ценнейшим коллекциям сейчас может получить доступ любой человек, наводится порядок в системе хранения и использования фондов, наличие обменно-резервных фондов позволяет поддерживать провинциальные библиотеки, организуются тематические выставки, ведётся просветительская и лекционная деятельность. И конечно же, книжные сокровища оцифровываются и переносятся на электронные носители. Чтобы рукописи и книги уже точно никто и никогда не мог сжечь.

Важно не только информировать о событиях, но и формировать из людей граждан, способных делать сознательный выбор в контексте нынешних российских реалий. Гражданин должен обладать умением противостоять любой пропаганде, используя знание исторических фактов и свойственных социуму процессов. Дело в том, что сегодняшнее многообразие политических групп (после массовых акций 2011-го года и соответствующих изменений в законодательстве число зарегистрированных партий возросло с 7 до 35, и ещё 200 заявили о своём желании зарегистрироваться) во многом соответствует описанной историками и социологами схеме распределения общественных сил, с определённой периодичностью самовоспроизводящейся в российском культурном пространстве. Прошло более ста лет, а у нас опять на слуху «Аграрная партия России», «Народная партия», Социал-Демократическая Партия, либералы, социалисты, анархисты, националисты, радикалы, большевики и ещё немало партий и объединений-«сквоттеров» - организаций, присвоивших себе старые партийные бренды. В чём разница между ними и их историческими прототипами? В чём сходство? Каковы варианты возможного развития событий? Почему столько политических групп предпочитают нынче иметь в названии слова «социальный», «христианский», «народный», «русский», «социал-демократический» и «коммунистический»?

И тут снова хочется процитировать Бредбери: «...Людей нельзя силком заставить слушать. Они должны сами понять, сами должны задуматься над тем, почему так вышло, почему мир взорвался у них под ногами».

       
Print version Распечатать