...шумит густая,еще не желтая,

мощь Китая.

И.Бродский

В своем материале "Даманский" Мирослав Немиров обращается к, казалось бы, любопытной теме, вспоминая об одном из кошмаров народного сознания советского времени - угрозе войны с Китаем. Будучи младше автора лет на десять и затронув брежневские времена лишь своим раннешкольным детством, свидетельствую - когда скончался Леонид Ильич, то в нашем классе поползли слухи - с подачи взрослых - о том, что может начаться "война с китайцами". Что было, то было.

Но сегодня хотелось бы, отталкиваясь от текста Немирова, поговорить несколько об ином. Да, угроза войны с Поднебесной была надуманной, преувеличенной простонародным воображением, базарными слухами и разговорами в очередях и курилках. Сегодня про нее уже и не вспоминают, угроза "желтой опасности" исчезла вместе с боровшимся с ней губернатором Наздратенко. Вместо разговоров про "китайскую мафию", триады и прочие попутные прелести возможной иммиграции на Дальний Восток и в Сибирь обделенных землей соседей в моде размышления об оси "Москва - Пекин", о стратегическом партнерстве между Россией и Китаем. А перенимать китайский опыт реформ не призывал разве что ленивый. Короче говоря, о великом соседе нынче принято говорить в положительном духе. Недаром и Владимира Владимировича все чаще называют "российским Дэн Сяопином", рассуждая о его будущем статусе.

Вполне естественно, что и лидеры коммунистов, и патриоты-государственники в восторге от Пекина и его вождей. Для самого широкого спектра общественно-политических сил в России Китай представляется то ли как желанный союзник, то ли как образец для подражания - в сопоставлении с горбачевской перестройкой.

Но вот о том, что именно Китай - при Мао и при Дэне - стал одной из ведущих сил по слому советской империи, почему-то забывают. Ведь восторгаться тем, кто погубил то, что тебе свято и дорого, по крайней мере, странно. Но дело обстоит именно таким образом, что мы и постараемся показать далее.

Размышляя в 2006 году о событиях середины XX века, приходишь к выводу, что мирового коммунизма не могло быть в принципе. Его идея могла существовать до тех пор, пока был один лишь Советский Союз. С появлением коммунистического Китая неизбежно возникал вопрос о борьбе за лидерство. Представим, что Сталин прожил бы еще лет десять или что во главе КПК стоял бы не Мао Цзэдун, а коминтерновец Ван Мин. Думается, раскол был бы неизбежен. По определению шестисотмиллиардная страна не могла бы преданно следовать в фарватере политики значительно меньшего по численности СССР, будучи при том столь отличной от него по культуре, языку, имея за плечами трехтысячелетнюю историю, располагая богатейшим природным потенциалом. Если из-под советского влияния смогли выскочить и Югославия (еще при Сталине), и крошечная Албания, и непосредственно соседствующая Румыния, то что уж говорить про Китай - его отход от Москвы был лишь делом времени.

Но дело не только в отступлении от СССР, хотя уже и этим фактом по советскому влиянию был нанесен сильнейший удар, например, немало компартий было расколото на "промосковские" и "пропекинские". Куда важнее для судеб мира оказалось то, что Китай фактически выступил союзником Запада в "холодной войне" и тем самым ускорил крах СССР.

Во время событий на Даманском, о которых пишет Немиров, это еще было не очевидно. Вроде бы Мао разыгрывал свою собственную карту, одинаково сторонясь "советских ревизионистов" и "американских империалистов", обоих записывая в "гегемонисты". Но именно после 1969 года Москва вынуждена была потратить на обустройство своих восточных рубежей миллиарды рублей, держать на китайской границе дополнительно от 35 до 50 дивизий, а Забайкальский военный округ из прежде самого отсталого стал чуть ли не самым мощным. Крайне затратное строительство БАМа также было продиктовано во многом соображениями безопасности, так как старая железная дорога проходила в опасной близости от границы.

А после визита Никсона в марте 1972 года в Китай (прежде СССР!) советских руководителей охватила прямо-таки паранойя подозрительности - о чем там договорились американцы и китайцы? В этой атмосфере Никсону, несмотря на Уотергейт, было сравнительно легко играть с Кремлем, реально напуганным перспективой скоординированного сотрудничества против него Пекина и Вашингтона. Умирающий Мао дал понять, что отношения с Америкой значат для него больше и что борьба с "советским гегемонизмом" - общее для двух стран дело. Таким образом, Советскому Союзу пришлось участвовать в гонке вооружений не против одной только Америки или НАТО (три ядерных державы вместе с экономическим потенциалом, превосходящим потенциал ОВД в десятки раз), но и против Китая, о чем сегодня принято забывать. При этом мощь Поднебесной росла с каждым годом, особенно когда к власти пришел Дэн Сяопин, которого у нас принято представлять необычайным мудрецом и который был убежденным антисоветчиком и еще более усилил антимосковскую линию во внешней политике страны.

Самым сильным его шагом стала война с Вьетнамом в начале 1979 года. После того как последний оккупировал Кампучию - с согласия Москвы, - Дэн решил проучить, но не столько Ханой, сколько Советский Союз. Напав на Вьетнам с целью "преподать урок" за вторжение в Кампучию, главный урок Китай преподал Москве, которая, столкнувшись с фактом вооруженной агрессии против своего союзника, ничего не могла поделать. Единственной альтернативой было начать полномасштабную войну, на что СССР, естественно, пойти не мог. Поэтому, насладившись унижением Советов, показав им пределы их могущества и влияния, Дэн так же внезапно вывел войска из Вьетнама, как и ввел их. (Заодно он показал своим противникам-консерваторам из армейской верхушки всю отсталость китайской военной машины, ибо потери были велики. Теперь Дэн мог спокойно заняться и реформированием вооруженных сил, изгоняя из них заскорузлых маоистов, впрочем, это уже совсем другая история).

Менее чем через год Кремль бросил армию в Афганистан - на десять лет. Китай и здесь сыграл против СССР на стороне Пакистана и США, снабжая моджахедов оружием, тренируя их в подготовительных лагерях. Афганистан стал последней авантюрой вместе с рейгановской СОИ, добившей советский режим. Кроме того, Китай поддерживал "красных кхмеров" в Кампучии, УНИТА в Анголе, а Советский Союз был вынужден финансировать их противников, что дополнительно ложилось тяжким бременем на его экономику.

Когда Горбачев пришел к власти в 1985 году, он стал лидером страны, у которой были враждебные отношения не только с Америкой, но и с уже миллиардным, динамично развивающимся Китаем, чья экономика росла как на дрожжах, в том числе благодаря привлечению зарубежных инвестиций. Восточный сосед выглядел в глазах всего мира более современным, более перспективным, незашоренным государством. Как показала история, так оно и было на самом деле. Через шесть лет СССР бесславно распался, а Китай, приложивший к тому свою руку, сегодня силен как никогда.