"Несколько энтузиастов не компенсируют отсутствие культурной политики..."

От редакции. "Руниверс" – один самых интересных российских проектов последнего времени (с 2009 года) в области специализированных электронных библиотек открытого доступа. Он довольно быстро превращается в самый крупный отечественный портал раритетной исторической и философской литературы.

Он создан усилиями Михаила Баранова. Физик-теоретик по образованию, в дальнейшем успешный предприниматель, Баранов – большой любитель военной истории и в целом русской истории XIX века. Он сразу задумывал свою электронную библиотеку «системно», изучал европейский опыт. И в первую очередь опыт каталогизирования, возможностей такой работы с текстовой базой, чтобы она могла развиться в гипертекстовую энциклопедию.

С российскими энтузиастами оцифровки гуманитарного наследия продолжает беседовать специально для РЖ Екатерина Поличенкова.

* * *

Русский журнал: Как возникла идея проекта «Руниверс»?

Михаил Баранов: Мне хотелось прочитать множество книг, в основном дореволюционных. Я искал их в библиотеках и букинистических магазинах, но это требовало много времени, к тому же эти книги очень редкие и дорогие. В интернете отечественная история была представлена крайне скудно. Сначала появилась идея цифровой факсимильной библиотеки. Ведь доступ к редким книгам имеют только жители городов-миллионников, тогда как интернет доступен практически каждому.

РЖ: С чем связан выбор материалов для библиотеки?

М.Б.: В связи с нашей специфической историей в отечественной исторической науке возник провал. Многие дореволюционные книги были забыты в советское время, выпали из оборота. Советские же издания переполнены марксистско-ленинской идеологией и вызывают отторжение у современного читателя. Поэтому вакуум заполняется так называемыми альтернативными точками зрения.

Одна из задач проекта состоит в том, чтобы вернуть классические труды XIX – начала XX века в культурный оборот. На сайте выложено около двух тысяч томов; какие-то более популярны, какие-то менее, но все книги нашли своего читателя. Мы начали с наиболее интересных для читателя энциклопедических изданий: например, выложили «Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона», которого не было в Сети, выложили полное собрание законов Российской империи. До нас этим никто не занимался.

РЖ: Будет ли проект существовать только как электронная библиотека или есть какие-то другие пути развития?

М.Б.: Замысел проекта намного шире, чем просто библиотека. Следующий шаг, который мы хотим сделать, — подготовить электронную энциклопедию. Для этого мы создаем предметный семантический указатель на основе имеющихся в библиотеке материалов. По запросу пользователь сможет получить краткий очерк по теме, список персоналий, ссылки на тексты, документы, карты, фотографии. Этот проект мы делаем совместно с РГГУ, потому что здесь требуются профессиональные историки, которые могут рекомендовать читателю наиболее удачные, полные материалы. Кроме того, уже сейчас на базе философского портала функционирует социальная сеть: выкладываются текущие статьи, вокруг них происходят обсуждения.

РЖ: Как влияет историческая наука на современность?

М.Б.: В России культурную политику зачастую подменяют идеологией. Отечественную историю можно интерпретировать и переписывать как угодно, потому что нет нормальной документальной основы. Можно манипулировать историческими фактами, потому что нет фундамента. У нас, например, идут бурные идеологические дебаты о Второй мировой войне. При том, что самый полный труд об участии России во Второй мировой войне — это десятитомник, посвященный ВОВ. Для сравнения: на сайте правительства Австралии выложена официальная публикация в двадцать два тома. Двадцать два тома документов, детально описывающих участие Австралии во Второй мировой войне. Почему же мы удивляемся, что нашу роль принижают, недооценивают?

РЖ:То есть многочисленные фальсификации в отечественной истории связаны с недостатком первоисточников?

М.Б.: В России фальсификации связаны с попытками строить автономную историю. Принято считать, что у России особый путь. Но с точки зрения западных специалистов, история России является очевидной частью истории Европы, российские исторические процессы идут синхронно с европейскими. Убежденность в оторванности России от исторического контекста — искусственная, она произошла из-за недопонимания логики отечественной истории. Есть несколько ключевых тем, которые всячески освещаются и обсуждаются, а остальные находятся в тени, поэтому ведутся постоянные споры, «суды времени». Поэтому наша сверхзадача –создать такое пространство в Руниверсе, где отечественная история возвращена в единую мировую историю.

РЖ: Как влияет закон об авторском праве на культурный процесс в России?

М.Б.: Современный закон о копирайте противоречит общественным интересам и поэтому обществом не признается. Основной протест вызывает то, что закон, написанный для нескольких крупных медиаконцернов, распространили на всю интеллектуальную продукцию. Существует огромный массив интеллектуального труда, который закрыт копирайтом и выведен из оборота, и существует коммерческий сектор, который очень страдает от пиратства. По идее, они никак не должны пересекаться. Но вместо того, чтобы дифференцировать эти сегменты, сделали закон, запрещающий все. Однако, если один и тот же закон запрещает пользователю скачивать фильм Эйзенштейна и фильм Бекмамбетова, пользователь считает этот закон абсурдным и скачивает и то, и другое.

Огромная проблема связана с изобразительными материалами, фотографиями. С одной стороны, существует государственная политика в области культуры, с другой стороны, музеи пытаются заработать и всячески ограничивают доступ к фотографиям, стремятся, чтобы эти фотографии не распространялись по интернету. В Америке, например, ситуация кардинально другая: все, что делается на деньги налогоплательщиков, не может находиться под копирайтом. Все труды государственных учреждений находятся в открытом доступе.

РЖ: Как может государство повлиять на эту ситуацию?

М.Б.: Государство должно инициировать культурно-образовательные проекты. Все эти проекты требуют тесного взаимодействия с профессиональным сообществом, а оно пока довольно пассивно. Отсутствие культурной политики пытаются заменить несколько энтузиастов, однако их попытки носят ограниченный характер. Большинство энтузиастов — люди в возрасте — не владеют новыми технологиями, в то время как огромные научные, культурные, образовательные структуры в интернете абсолютно пассивны, результаты их трудов никому не известны.

Задача общественной важности — формирование русскоязычного контента в интернете. Присутствие России в Сети очень ограниченно, отсутствуют ключевые тексты, написанные на русском языке, зато изобилуют псевдонаучные труды и сомнительные документы. Тогда как англоязычные правительства на уровне государства и общественных структур очень сильно заботятся о наполнении Интернета интересным контентом, на это выделяются огромные ресурсы.

РЖ: Какие есть возможности для появления проектов в области культуры?

М.Б.: Наш проект охватывает только русскую историю и философию, а ведь есть еще русский кинематограф, театры, монастыри, музеи и т. д. В любой культурной сфере можно сделать такой же крупный портал; материала больше, чем достаточно. Казалось бы, что сложного в том, чтобы выверить и выложить в интернет русскую классику? Но нет, читатель вынужден пользоваться текстом, оцифрованным энтузиастами. Зачастую такой текст является некачественным и даже неполным.

Таких проектов очень много, но ими никто не занимается. В стране каждый год происходит десяток крупных музейных выставок, специалисты готовят их годами, это сложная и серьезная работа. Выставка экспонируется в музее, несколько сотен или тысяч человек её посещает, материалы публикуются в нескольких каталогах и... всё. Кропотливый труд пропадает, так почему же не сделать эту выставку интерактивной и не выложить в интернет? При нынешних технологиях это не так сложно, но я пока не видел ни одного примера.

Беседовала Поличенкова Екатерина

       
Print version Распечатать