Ненужная победа?

Выборы прошли. Прошли без неожиданностей. И это их главная неожиданность. Получилось все примерно так, как и предполагалось прогнозами социологов: с некоторыми не очень существенными нюансами. Здесь многое можно анализировать и есть много нюансов и социологической картины электоральных пристрастий, и использованных методов, и судьбы тех или иных политических сил и политических течений.

Но в известном смысле самое важное в итогах этих выборов - что их результаты означают для страны в целом и для ее власти. В конце концов - важно - именно это.

О том, что это может означать для страны - ответ может разниться в зависимости от политических и идеологических предпочтений. Во всяком случае ситуацию можно читать как ситуацию сохранения стабильности. И с этой точки зрения итог можно, казалось бы, видеть как позитивный.

Для власти, как тоже может показаться, результат позитивен: она удержала контроль за ситуацией в парламенте в своих руках, более того, продемонстрировала что вполне управляет и электоральным процессом.

Так действительно может показаться. Но дело в том, что ситуация на деле значительно сложнее.

Прежде всего, непосредственный результат в отношении расклада сил в Думе - это сохранение практически того же положения, которое там было и до выборов. То есть - все осталось по старому. Кто-то может считать, что это хорошо, кто-то - что плохо.

Но если даже это и хорошо: тогда из-за чего была вся борьба? Все напряжение? Причем в первую очередь то напрягалась именно власть - оппозиция в основном вяло имитировала свою борьбу.

Тогда получается, что власть, мобилизовав все возможные (или многие из возможных) ресурсы, достаточно сильно замарав себя использованными методами (а это ей еще будут вспоминать), поставив себя и оппозицию в заведомо неравные условия - добилась того, что всего лишь воспроизвела то, что и было без этого напряжения. И это при том, что с одной стороны оппозиция против нее реальную борьбу не вела, а с другой - что в той степени, в которой соревнование власти и оппозиции и осуществлялось - оно осуществлялось в форме соревнования по бегу, когда один участник носится на велосипеде (если не мотоцикле) - а все остальные пытаются его догнать, прыгая в мешках.

То есть власть законсервировала и так имевшую место ситуацию - то есть в сухом остатке воспроизвела итоги четырехлетней давности.

Да, внешне тогда ситуация была иной: прежде всего относительно позиций партии власти - она имела 37%, теперь она имеет свыше 60-ти. Тогда конституционное большинство было достигнуто добавлением к депутатам списка одномандатников (в большинстве даже не афишировавших ранее свою принадлежность к ЕР) - в этот раз число мандатов так или иначе близкое к конституционному большинству обеспечено одними списочными мандатами. Это важно - но и цена заплачена неизмеримо большая.

Эта цена и политическая, и репутационная. И если частью этой цены является существенная дискредитация власти из-за использованных ею методов - а основания для непризнания их полноценности - будут теперь у любого, кто не захочет ее признавать, то другая часть этой цены - прямое включение в эту избирательную кампанию президента Путина.

В этом включении имеется два отрицательные аспекта. Первый - статусно-формальный: с претензией президента на общенациональность и надпартийность - покончено. Он спустился небес и принял сторону встал на одну из противоборствующих сил. Он больше не арбитр - он участник противоборства. И прежнего статуса себе вернуть уже не сможет.

Второй отрицательный аспект - это сама динамика электоральных результатов. Еще раз: на прошлых выборах ЕР имела 37%, Путин - 72%. На этих выборах ЕР и Путин вместе получили 62-63%. Одной из интриг выборов было то, что окажется большим: подъем Путиным рейтинга ЕР, или опускание "Единой Россией" рейтинга Путина. Формально рейтинг ЕР вырос на 25,5% (и это, как кажется, много), а рейтинг Путина снизился на 10% (что немало). Но итог выглядит, как позитивный и оправданный.

Однако реально рейтинг ЕР до объявления Путиным о его личном участии в списке ЕР составлял 50%. То есть реально рейтинг ЕР был поднят Путиным примерно на столько же, насколько ЕР опустила его рейтинг. А это - в общем-то, несколько спорный результат. То есть - неплохой. Но и не особенно впечатляющий.

Правда, уже в первые часы появилась комплиментарная версия, что подлинный рейтинг доверия Путину - это сумма голосов, поданных за ЕР и тоже заявлявшую о поддержке Справедливую Россию. И тогда - это примерно те же 70%.

Но с таким же успехом сюда можно отнести и результат Жириновского, постоянно твердившего о поддержке власти и половину результата КПРФ. А таким образом в конце концов можно досчитать до более чем 100%-ного рейтинга.

На самом деле приоритеты расставил сам Путина: он возглавил ЕР и прямо и честно обратился к избирателям с призывом его поддержать. После чего все подконтрольные власти СМИ дружно принялись говорить о том, что голосование 2 декабря - это не парламентские выборы - а референдум. И поддержать Путина на этом референдуме можно одним способом - проголосовав за "Единую Россию".

Тот факт, что лидер "Справедливой России" говорил, что поддержать Путина можно и проголосовав за эту партию - ровно ничего не значит. Это говорил он, а не официальные пропагандисты власти и не сам Путин. А о своей поддержке просил не Миронов - а сам Путин, и просил в форме поддержки ЕР - то есть, признавая одну лишь форму этой поддержки. Таким образом, голоса Путина - это не голоса тех, кто заявил, что поддерживая их можно поддержать и его - это те голоса, которые он сам признал своими - 62-63%.

Вообще-то - как процент поддерживающих лидера страны - тоже совсем неплохо. Однако, здесь мы сталкиваемся с самой по себе заявленной темой декларированного Референдума.

Во-первых, стоит уточнить, что как раз сама "Единая Россия" запретила проведение подобного рода референдумов в период избирательной кампании. Поэтому, если это считать референдумом - то приходится признать его противоречащим законодательству. А следовательно - результаты его недействительны.

Можно конечно утверждать, что его результаты недействительны юридически, но действительны политически. Тут правда есть скользкая почва темы раздвоения политического и юридического. Но - давайте все-таки предположим.

Тогда стоит иметь в виду, что 62% при 60%-ной явке - это примерно 37% от всех избирателей. То есть примерно на 5% меньше, чем, скажем, поддержка Бориса Ельцина на президентских выборах 1991 года.

И это - примерно тот же результат (тоже 37% от всех избирателей), который получил Борис Ельцин на референдуме о доверии в апреле 1993 года. А проявление сравнимости таких периодов с сегодняшним днем - явно вызывают ощущение политического дискомфорта.

Но, главное, в чем собственно, по мнению сторонников версии референдума, оказано доверие Путину? То есть, еще конкретнее - на что собственно, пусть не в юридическом, а в политическом плане он получил право в результате этого голосования? И еще конкретнее: что теперь, после 2 декабря, Путин имеет возможность сделать такого, что он не мог бы сделать до 2 декабря?

И вот этот вопрос остается как минимум не проясненным.

Он что, теперь может остаться на третий срок? Но с одной стороны он многократно заявлял, что не намерен этого делать. Более того - на это согласиться он мог и раньше - как с политической точки зрения, - поскольку его поддержка в обществе была неоспоримой, - так и с точки зрения юридической - поскольку и прежней думе голосов ЕР было достаточно для изменения Конституции.

Вообще, в теме Референдума и вопроса о доверии есть некая неясность: обычно так вопрос ставится, когда есть основание сомневаться в факте такого доверия. Ельцин, например, пошел на такой референдум (и не по своей воле) когда высший орган государственной власти в стране выразил ему явное недоверие. Горбачев объявил референдум 17 марта 1991 года, когда в стране стремительно развивался кризис.

Оснований предполагать недоверие Путину в обществе как будто и не было. Зачем Референдум? Получить поддержку в выдвижении кандидатуры своего преемника? Но и так за поддержанную им кандидатуру намерено было голосовать реальное большинство.

Еще раз: что может Путин после 2-го декабря, чего он не мог до второго? Как он может капитализировать капитал 2-го декабря? Создать "Общество друзей 2-го декабря"? Но Путин вроде бы не претендовал на лавры Луи Бонапарта.

Короноваться императорским титулом? Дугин с Михалковым будут всемерно за, но результат для этого - явно не самодостаточен - да и вряд ли Путин на столько лишен чувства меры и юмора. Стать Председателем Государственной Думы? Но зачем были все слова и Референдуме?

Или все значение этого "вотума доверия" - некое заявление своего обновленного потенциала в некой незримой борьбе вышедших из повиновения элитных групп, о чем много говорят в последнее время? Но какой же остроты должно было достичь это противостояние? Ведь такое через головы политической элиты обращение к массовому избирателю обычно применяется тогда, когда верховный правитель сталкивается с прямой элитной обструкцией.

Получается то, что результат один - избавление ЕР от опасности потерять большинство в парламенте. Последняя действительно существовала. При всех громких рапортах последних месяцев, мартовские региональные выборы действительно поколебали в ряде случаев ее монополию. И действительно, могла сложиться ситуация, когда ЕР набрала бы голосов, и, соответственно - мандатов, меньше чем три другие проходящие в Думу партии. А в этом случае ее бюрократический состав, особенно в преддверии смены президента с неизбежностью должен был начать раскалываться и перебегать на сторону большинства.

То есть Путин всего лишь спасал "Единую Россию"? Тогда он поставленную задачу решил. Но ценой с одной стороны, снижения своего политического капитала (потому что без ЕР он был политиком с 72%-ным рейтингом), а с ЕР стал политиков с 62%-ным рейтингом.

И получается, что как ни посмотри - реальные политические возможности Путина не выросли после 2 декабря, а снизились - и это в тот момент, когда действительно крайне необходимо обеспечить плавный и управляемый транзит власти.

Конечно, его возможности снизились не намного - но снизились, а отрицательная экспонента особенно опасна как в бюрократических структурах, так и в подобного рода особых условиях.

Ведь до выборов эти возможности были больше - и в придачу без игры в тему референдума можно было провести значительно более чистые выборы - с возможностью все равно, просто в более гибкий формах сохранить контроль за парламентом.

И самое интересное, что слабее стал не только Путин - слабее стала и "Единая Россия" - поскольку итоги выборов с неизбежностью читаются, как ее спасение от поражения личным броском Путина на амбразуру - и ценой падения его рейтинга.

То есть получается, что если в прошлой Думе то же самое положение, которое мы получим после этих выборов - фиксировало некую точку в нарастающем подъеме ЕР, то в нынешней Думе - это есть зафиксированная точка в падении нынешней партии власти.

Конечно, СМИ и официальные глашатаи власти с неизбежностью будут говорить другое, - но такая у них работа. Власть не может всерьез верить тому, что твердит ее пропаганда. Власть, если она хочет остаться властью, должна видеть то, что есть на самом деле.

И думать, какими реальными и сильными действиями покрыть ту слабость, которую она сама создала своими предыдущими действиями.

Причем покрывать ее нужно умными действиями, а не нелепостями в духе административного пресса и объявлением всем о своей Победе - в которую никто кроме нее самой не будет верить.

       
Print version Распечатать