Алексей Чадаев, член Общественной палаты РФ, комментирует статью заместителя главы администрации Президента РФ Владислава Суркова "Национализация будущего", опубликованную в журнале "Эксперт".

- Чем вызвано вновь обращение к проблеме суверенной демократии?

- Календарный контекст понятен: статья появилась навстречу съезду "Единой России"-, который состоится в начале декабря и является своего рода программным посланием к съезду. А содержательный временной контекст тоже очевиден: "вброшенная" в начале этого года идея суверенной демократии уже прошла довольно большой круг обсуждения, многие по ней высказались, сформировались устойчивые клубы сторонников и противников этого понятия, возникли разного рода "филологические кружки", и это потребовало довольно существенного уточнения, развития и корректировки высказанных тогда тезисов. И такая корректировка, в общем, была сделана. Например, в самом начале статьи уже заметно, в чем Сурков увидел одну из важнейших опасностей для своей идеи. Значительная часть нашей элиты перевела "суверенная" как "нашенская", своя, особенная, и поэтому главный ответ: российская демократия - это демократия, это не демократия с российскими особенностями. Он, конечно, не мог не откликнуться на бесконечные обвинения в том, что оба слова - и "суверенная", и "демократия"- нерусские и непонятные, мутные.

- И именно поэтому Владислав Сурков предложил заменить эти понятия?

- Да, он предложил различные русскоязычные версии этого понятия -"самодержавие народа" и "правление свободных людей". Он объяснил, что "суверенная"- это акцент, поскольку любая демократия стремится к суверенитету, но для нас именно эта проблема является важной, наиболее значимой, это проблема сохранения суверенитета России.

- Почему вообще возникла необходимость введения этого термина в политический дискурс?

- Во-первых, нас "заела" необходимость в некой абстрактной идеологеме. Потому что дальше невозможно без конца рассказывать сказки из серии: не верьте словам, верьте только делам, что отменяет политику как таковую, и нельзя вести дальше разговор на языке сливов, компроматов, политологий в широком смысле. Идеология - это та машина, которая может поломать сложившуюся традицию, когда у нас политика заменена политическими технологиями. И политтехнологи всех мастей это почувствовали, это видно по реакции на статью Суркова. Да, они завизжали. Уже сегодня очевидно, что оформился класс тех, кто будет блокировать и будет бороться за старый дискурс, за дискурс сливов, разводок, пиара, компромата, бабла, и для них Сурков - это не просто враг, а враг смертельный, потому что он у них хлеб отбирает. Потому что в обществе, где есть политическая философия, где есть идеология и дискуссия о ценностях, роль этих пиарщиков обслуживающая, они больше не хозяева жизни, а это и есть на самом деле переворот.

- Но проблема суверенной демократии - это одна из составляющих российской идеологии или это главный дискурс, вокруг которого будет выстраиваться вся идеология в дальнейшем?

- Это первая попытка говорить на языке ценностей и попытка успешная. И понятно, что будет вторым шагом. Кто будет вторым, очень интересно, это любопытная интрига.

Обращает внимание, что сурковский дискурс - это очень важно - все, что он сказал и написал, это очень похоже на дискурс Демократической партии США, заметьте, не Республиканской, это как дискурс демократов в американском понимании этого слова: глобальное влияние, демократические ценности, творческий класс, модернизация экономики, жизнь после нефти, негарантированное лидерство. То, что эта нота активно появилась, может оказаться своего рода творческим ответом России на смену американского вектора.

- И еще вопрос касательно внутренней политики: речь идет о тезисе сбережения народа. Означает ли, что делается попытка найти какие-то инструменты для реализации дискурса суверенной демократии внутри страны?

- Сбережение народа означает масштабную модернизацию самой идеи социального государства, то есть переход от социального государства в понимании государства распределительного к идеи социального государства в понимании государства - тренера, которое не кормит и не сопли вытирает, а которое помогает людям стать более самостоятельными, в этом смысл, в этом задача социалки, не оградить человека от опасности, а научить его эти опасности избегать и преодолевать. То есть можно сказать, что это тоже дискурс демократов, но совсем в другом аспекте, мы не имеем дело со старой левой политикой, которая сводится к разговору о том, что дайте тем, дайте этим. Мы оказываемся в дискуссии о государстве как агенте нации, агенте реализации творческих и политических задач, которые ставит нация как политический субъект.

- Но это на самом деле республиканская идея, если взять Соединенные Штаты.

- Нет, республиканская идея - сострадательный консерватизм, это другое. Главный республиканец нашей страны - это товарищ Лившиц со словами "Делиться надо".

- Возникает ли ситуация, когда Кремль выдвигает не идею совершенствования сегодняшней политики, а новую повестку?

- Ситуация очень простая: в нормально выстроенной демократической системе кто такая оппозиция? Оппозиция - это будущая власть, система, в которой выращивается повестка следующей политической каденции, пока действующая, правящая партия реализует ту повестку, с которой она пришла. Вот она исчерпалась - значит, она отходит в сторонку и дает порулить оппозиции. Мы лишены такой возможности в силу того, что оппозиция наша представляет из себя профсоюз юродивых. Оппозиция совершенно не парится по поводу того, чтобы выдумывать какую-то собственную альтернативную повестку, а просто живет в повестке власти, соответственно, бросаясь на нее всякий раз, как только предоставляется возможность. И поэтому власть вынуждена заниматься сменой повестки сама, то есть выращивать что-то вроде внутреннего оппозиционера самой себе в системе. И в каком-то смысле можно сказать, что Сурков в этой роли и выступает, потому что в той же самой степени, в которой его дискурс можно назвать скорее демократическим в американском смысле, в той же степени дискурс сегодняшней правящей политической элиты - это дискурс республиканский, энергетический, нефтяной, распределительный, он гораздо больше привязан к железкам, чем к ценностям. И то, что Сурков одновременно является ответственным за внутреннюю политику в этой системе и при этом сам же вынужден формулировать альтернативную ей повестку, это некая проблема.

- И как ее собираются решать?

- Развитием и укреплением демократических институтов, масс-медиа, некоммерческих организаций и прочих институтов гражданского общества. Никакого другого способа не бывает. Другое дело, что это не делается ни за год, ни за два, ни за три, это планомерные усилия, причем скорее садовнического плана, нежели технологического. То есть ты должен их выращивать, а не конструировать, потому что речь идет о живых социальных организмах, а не о машинах, не о формальных институтах.

- Означает ли то, что этим занимается непосредственно Сурков, что современная правящая элита собирается оставаться у власти по крайней мере еще десять лет?

- Это манифест того, что никто никуда убегать не собирается, это точно. Но вместе с тем обновление неизбежно. Причем во всех сферах, он же там настаивает, что должна быть выращена новая экономика, другая, рядом с нынешней, советской, которую мы сейчас догрызаем. А что это означает? Ведь экономика - это же люди. То есть это означает, что сегодняшним капитанам экономики придется подвинуться, поскольку рядом с ними вырастет новая экономическая элита. Естественно, это означает войну. И так во всех сферах - в культуре, в политике, везде.

- Но эта война должна пройти, наверное, бескровно.

- Хорошо, если бескровно.

- А не означает ли это, что сейчас власть программой сбережения нации, сбережения народа обращается через голову элиты к народу для того, чтобы победить в этой войне?

- А она всю дорогу именно так и делает, весь Путин на этом построен, весь феномен Путина - это проект: отодвинуть элиту в сторонку, в гадюшник, откуда она обиженно вякает, и общаться напрямую с нацией. Он этим занимается систематически, после чего элиту уже элитой назвать сложно, она частью становится просто богемной помойкой, а частью куском аппарата, обеспечивающим эту самую коммуникацию.

- Но сейчас эта коммуникация выстроена все-таки на феномене Путина. А в дальнейшем?

- А в дальнейшем, ставка Суркова, насколько я ее понимаю - это все-таки выстроить ее на идеологии. Как раз в ведомстве Суркова работают лучшие в стране специалисты по превращению сложных вещей в простые, то есть с этим как раз нет проблем, с пропагандой и агитацией, масштабной и по всему диапазону. Проблема была со смыслами всегда, хроническая и, казалось бы, практически не решаемая. Сегодня мы видим, что они появляются.

Kreml.org