Между Франко и де Голлем

Смерть Ельцина и нелепые попытки его героизации привели к вспышке дискуссий об отличиях между периодами правления двух первых федеральных монархов.

Но прежде чем искать отличия, следует кратко охарактеризовать сходство. Правящая политическая элита России с 90-х годов по настоящее время представляет собой почти замкнутое сообщество из нескольких сотен кланов, связанных кровно-родственными отношениями и прямым патронатом. В подавляющем большинстве случаев кланы не ставят перед собой задач национально-государственного возрождения России, модернизации экономики и социальной сферы. Они слабо связаны с населением страны и хорошо если в одном случае из ста настроены учитывать его интересы и запросы. Б ольшая часть кланов связана деловыми интересами с западными правительственными и иными структурами, поэтому степень открытости России Западу, а также скорость движения страны по маршруту включения в глобализационный проект на протяжении "нулевых" никоим образом не отличалась от 90-х.

Период Путина характеризуется прежде всего тем, что именно при нем была создана более эффективная машина проведения в России либеральных реформ. В сущности, можно сравнить ельцинский и путинский периоды с годами военного коммунизма и нэпа. Ельцинская эпоха "штурма и натиска" привела общество во взрывоопасное состояние, активизировала криминалитет до предела, оскорбила и унизила сторонников традиционных ценностей и патриотического сознания, уронила престиж власти в глазах населения страны ниже плинтуса. Год 1998-й исчерпал последние резервы социальной толерантности. В дальнейшем это могло привести к масштабной дестабилизации и даже к гражданской войне.

Что изменил период Путина? Во-первых, выбросил на свалку соревновательную модель освоения материальных активов госбюджета. Кланы получают свою долю в строго упорядоченной системе распределения власти и собственности, а тех, кто хочет вернуться к эпохе постоянных переделов (МБХ, например), подавляют. Во-вторых, государство разрешило населению занимать национально-патриотические позиции, сделало несколько важных шагов в сторону РПЦ, принялось возрождать дух державничества и даже, по согласованию с западными партнерами, провело ряд крупных пиар-акций (например, знаменитая "речь в Мюнхене"), показывающих как-бы-независимость кремлевских правящих структур от евро-американских центров. Национально-патриотическим силам была в ограниченных рамках разрешена позитивная общественная деятельность, пропаганда своих воззрений в прессе, литературе, искусстве и даже чуть-чуть в образовательных курсах. Некоторая часть средних и низших исполнителей в административном аппарате всерьез уверовала, что именно в этой сфере лежит магистральный идеологический маршрут правящей элиты. Там появились... настоящие государственники - таков, наверное, наиболее серьезный результат "патриотических послаблений". В-третьих, на пути к консолидации национальной оппозиции поставлен барьер в виде искусственного усиления массовых просоветских, прокоммунистических настроений ("красный ренессанс").

Кажущийся эклектизм идеологического оформления реальной политики таковым на самом деле не является: национальный "белый" (христианский) элемент только "допущен", но не рекомендован; "коричневый" (этнический) не "допущен" и не "рекомендован", но и не подавляется всерьез; "красный" и "допущен", и даже слегка "рекомендован" - иными словами, поддерживается государством, но... все они являются маргиналиями на полях "суверенной демократии". Не надо обманываться: в идеологическом смысле политическая элита России монолитна. Она состоит из людей, стоящих на праволиберальной платформе, ратующих за сохранение более или менее автономного очага власти в России (т.е. внутренней машины распределения) и готовых имитировать внешние признаки демократии, сохраняя сверхавторитарную организацию власти. Худший ход в это системе ценностей - конфликт с Западом на религиозной или экономической почве. Худший ход внутри страны - ослабление пиар-акций, смягчающих социальную напряженность.

По сравнению с грубым и наглым наскоком ельцинизма путинское устройство России гораздо более продуманно и эффективно. Правда, населению от этого не легче - ведь вся эта продуманность отрабатывает заказы одной элиты.

Кроме того, оппозиции ельцинских и путинских времен отличаются кардинально. Кто в годы правления Ельцина стоял в центре оппозиции? Красные. Легальным оппозиционером ? 1 стала КПРФ, а базовой силой радикалов - также разного рода коммунистические организации. И выступление Верховного совета в 1993 году, несмотря на то, что там был представлен широкий спектр политических сил (от бескомпромиссных ультракрасных бойцов до "мягких" демократов и даже монархистов), опиралось, в первую очередь, на поддержку коммунистических организаций и групп. Националисты заявляли себя не столь массово, хотя баркашовцы и тогда уже представляли собой значительную силу. Чем ближе к Путину, тем слабее красные и сильнее националисты. В сущности, последним всплеском политической активности коммунистов, действительно опасным для власти, были выборы 1996 года, КПРФ проигранные. Дальнейшие усилия по улавливанию электората привели к превращению КПРФ в обычную парламентскую партию. И даже выступления пенсионеров против монетизации льгот коммунисты уже не патронировали... Общее впечатление: коммунисты одряблели. Зато националисты пошли в гору. Успех "Родины" на выборах плюс успех НБП на улицах, резкое усиление православного сегмента в национальном движении, наконец, "Русский марш" 2005 года показали: основной игрок на поле действенной оппозиции - национализм. Для власти большое благо, что он расколот и маргинализирован усилиями этнонационалистических групп. Появление игрушечных "маршей несогласных" показывает: даже очень большие средства, угробленные для организации сколько-нибудь демонстрабельной оппозиции либерально-демократического характера, вылетают в трубу без особого эффекта. Без левой (в сущности, красной) массовки организации "борцов с кровавой гэбнёй Путина" вообще ничего не стоят.

Серьезная оппозиция нынешней элите, как легальная, так и неформальная, может возникнуть только на стыке двух программ: социал-демократической (т.е. направленной на мощное реформирование социальной сферы, улучшение жизни огромных масс русских бедных) и умеренно-националистической (в первую очередь, представленной православными государственниками, автаркистами). Одним словом, это нечто среднее между Франко, Пилсудским и де Голлем с учетом местной специфики.

Любое серьезное реформирование власти возможно только после значительной ее кадровой чистки. Если власть сама проведет эту чистку, она имеет шанс установить стабильный режим на десятилетия вперед. В настоящее время б ольшая часть населения России испытывает по отношению к правящей элите либо ненависть, либо презрение. Слишком много внутри нее криминального элемента, недоучек, несамостоятельных людей, примитивных стяжателей, агентов внешних сил. Ну а увеличение в ее составе либерально-западнического сектора по результатам грядущих выборов приведет к мощному социальному обострению. Не дай Бог.

       
Print version Распечатать