От редакции. Ни для кого не секрет, что секс в современном обществе является хорошим товаром. Он прекрасно продается, и часто к нему испытывают большой интерес. Однако важной чертой нынешнего общества является даже не сам секс, а интерес к нему, то есть значительно приятнее обсуждать, чем разглядывать журналы. Скандалы, связанные с личной жизнью политиков, существовали всегда, однако с середины 1990-х они становятся предметом публичного интереса и обсуждения. Ведь никто не смаковал подробности личной жизни президента Кеннеди, хотя про нее было известно многое. И если посмотреть на историю последних 50 лет, то можно сказать, что политика и секс встречаются в разных измерениях. 1) Некая политтехнология – с одной стороны, многие используют личную жизнь политиков, чтобы их скомпрометировать, с другой – сами политики часто "сливают" подробности личной жизни прессе, чтобы получить определенное паблисити. 2) Как общая часть культуры – на протяжении ХХ века сексуализация культуры сменяется неким морализаторством и наоборот. Отсюда и осуждение обществом всего связанного с сексом в публичной жизни, или напротив самое горячее приветствие. В конце концов, Клинтон после скандала с Левински стал еще популярнее, чем был до того. 3) Наконец, это сама "сексуальная политика" – принятие или непринятие геев, толерантность к разного рода меньшинствам и т.д. О политике и сексе в связи с очередными скандалами (Волочкова, Берлускони и т.д.) рассуждает публицист и журналист Дмитрий Ольшанский.

* * *

Недавний скандал с Берлускони – это примитивная политтехнологическая игра, которая используется разными силами во всем мире; попытка скомпрометировать людей с помощью распространенных представлений о морали. Но, конечно, это отвратительно, как вообще отвратительны политтехнологи, уши которых торчат в каждом подобном случае. Вне зависимости от того, что делает реальный Берлускони, мы этого не знаем, и, в общем, это нам неинтересно. Ведь это его личное дело. Человек имеет право на личную жизнь, любую, и это его собственный вопрос и, может быть, каких-то близких к нему людей.

Берлускони просто сильный популярный политик, которого явно любит простой народ. И оппозиция, хотя она прогрессивная и просвещенная, но, к сожалению, очень скучная, которая не может с ним бороться с точки зрения харизмы, ищет любую возможность подкопаться. Берлускони оказалось невозможно поймать на коррупции. Поэтому сейчас у них есть вот "это" и они пытаются "это" раскручивать. Но я не уверен, что для оппозиции это удачный ход, потому что Италия – все-таки не Америка и тем более не арабский мир, и вряд ли в обществе, особенно в том, которое голосует за Берлускони, есть какая-то большая аллергия по поводу этого сюжета.

Если проводить аналогии с Россией, здесь это вообще никого не волнует и никого не интересует, кроме как в качестве анекдота. В России человека невозможно скомпрометировать никакой личной жизнью. Скандал с фотографиями обнаженной Волочковой не оказывается компроматом: Волочкова по-своему красивая женщина. Она – молодец, ее фотографии прекрасны, и никого они не смущают. А уж какие-то достаточно гнусные попытки скомпрометировать Лимонова или Яшина – это смешно. Лимонов человек абсолютно свободный и делает, что хочет, ведь Яшин молодой парень. Никому нет до этого никакого дела. Потому что всем все равно: люди нормальные, общество здоровое. В нашей стране на эти технологии никто не реагирует.

Такой политтехнологический прием существует с тех пор, как появилась большая аудитория, которая получила доступ к информации, к свободным выборам и стала как-то оценивать политиков с точки зрения разных бытовых свойств. Понятно, что до введения избирательного права, наличия радио, телевидения это было невозможно, да и бессмысленно. Соответственно, в XX веке, чем дальше развивались информационное общество и выборная демократическая система, тем больше стало попыток кого-то скомпрометировать.