Ленивцы, трудолюбцы и ничтожество

13 октября стою, ловлю машину. Ни с того ни сего ловятся не раздолбанные "Жигули", а новенькая Renault Sceniс. За рулем плотный мужчина лет сорока пяти с седоватой ухоженной бородой. У руля, как положено, "русская Троица" - Спаситель, Богородица и св. Николай. Мужчина по виду вроде бы должен быть погруженным в свои дела и молчаливым. Но он сходу начинает говорить. Потому что его подрезали - на самом деле, совершенно глупым, даже не наглым образом - раздолбанные "Жигули". Похожие на те, что, как я думал, остановились бы, чтобы меня подвезти.

Сперва он, естественно, говорит о "хачиках", "айзерах" и прочих "понаехавших", далее - произносит монолог про то, что Путин насчет национальной идеи прав. Потом переходит на Нальчик: а их всех, мол, на хер колючкой надо огородить и пускай там передохнут. Затем: "Не, там хорошо... Я там в 80-м, что ли, отдыхал, в Нальчике. По путевке. А путевка сколько стоила? Ни хрена она не стоила. А на рынке там вино, между прочим, по рублю за литр продавали - вино-то, блин, лучше, чем сейчас в супермаркете, это, кипрское. Ну, был на Кипре, и хули? А я там как отдохнул? Там такая Лена была, из Питера. Ну, женат был, понимаешь?"

И замолкает до следующего светофора. Тут сообщает: "А эти все, что в Кремле херачатся, - ничтожество. Это как? В Нальчик батальон уродов с автоматами прикатил, а они что? Басаева грохнули? А ты мне его рожу, блин, покажи... Джамаат, ептыть...".

Слово "ничтожество" меня изумило. Я про "этих в Кремле" уже многое слышал, но столь точное определение - впервые. Причем из уст человека, социопсихологически мне не очень симпатичного. Что он про айзеров и хачиков рассуждает, да про нацидею?

Едем дальше. Хозяин "Сценик" опять молчит, а потом спрашивает: "Слушайте, что это они такое на Алтуфьевке-то построили из дров, случайно не видели? Триумфальную арку, что ли? Это мы, блин, кого завоевали?"

И я с радостью ему рассказываю, что же там построили, - как раз несколько дней назад я ездил на открытие этого деревянного монумента.

Что есть такой художник Николай Полисский, очень славный человек, который уже несколько лет с крестьянами из деревни Никола-Ленивец в Калужской области строит всякие замечательные штуки. То слепит с ними армию из тысячи снеговиков, то построит огромнейший зиккурат из сена, то еще большего размера зиккурат из снега. А то во Франции выстроит башню из виноградной лозы; под Москвой же, на берегу Клязьминского водохранилища, - деревню из розог. А одно их изделие, ракетная установка, сплетенная из лыка и прутьев, стоит во внутреннем дворе Третьяковки на Крымском валу.

Теперь же, совсем недавно, Полисский с николаленивцами и правда воздвиг нечто вроде триумфальной арки. И, по-моему, это замечательно. Потому что сооружение очень красивое.

"А чего красивого-то? Дрова как дрова. Чего из дров-то красивого построить можно?" - говорит водитель "Сценик".

О вкусах, как известно, не спорят. Мне, повторяю, это сооружение нравится.

"И что, ему, этому художнику, за такую хрень деньги платят?" - спрашивает водитель. Объясняю, что не знаю, но на строительство этой арки, кажется, средства дал муниципалитет. "Вот я и говорю, эти паразиты из мэрии наши бабки воруют и на всякую чушь тратят. А эти мужики из деревни лучше бы у себя там землю пахали. А то дурью маются". Но тут мы доехали до места назначения, и дискуссия прервалась.

Тем, кто последнее творение Полисского не видел, настоятельно советую съездить и посмотреть. Оно стоит на Алтуфьевском шоссе недалеко от станции метро "Владыкино", на берегу речки Лихоборки. Сейчас это, безусловно, одна из интереснейших достопримечательностей Москвы. Высота 12 метров, площадь 10х10 метров. Геометричностью очертаний несколько напоминает арку-небоскреб La Grande Arche в парижском предместье Дефанс. А построено из ажурных переплетений ореховых сучьев и поленьев, то есть материал - благородный.

Соорудили его по решению властей Северо-восточного административного округа: было решено превратить свалку, которой являлась пойма Лихоборки, в парк, а эта арка должна быть одним из его украшений.

Она великолепно вписана в окружающий пейзаж, на редкость депрессивный: шоссе, промзона, автосервисы, железная дорога, унылая и монотонная жилая застройка брежневских времен. На этом фоне деревянный минимализм арки выглядит драгоценно. Да и пейзаж, оставаясь угнетающим, меняет свою карму, так сказать.

Так что не только эстетические качества важны.

Арка на Алтуфьевском шоссе - это, по сути, единственное пока в Москве произведение современного и осмысленного городского искусства, того, что на Западе называется Public Art - не ужасы же Церетели и иже с ним таковым считать? Тот факт, что власти СВАО не просто доверили Николаю Полисскому поставить на вверенной им территории столь заметное и непривычное для Москвы сооружение, но даже сами к нему обратились с просьбой об этом, говорит о том, что среди городских чиновников встречаются разумные и наделенные хорошим вкусом люди. Более того, кажется, 4 ноября, когда назначено официальное открытие Лихоборского парка, под сень ореховой арки должен явиться сам Лужков.

Будем надеяться, что мэр, любовь которого к башенкам, колоннадкам, финтифлюшкам и всяческой позолоте-повапленности, узрев воздвигнутое, не откажется от правильного принципа "о вкусах не спорят". А вдруг ему даже понравится?

Во всем этом важно и следующее: Полисский к своим сооружениям и к сотрудничеству с жителями Никола-Ленивца относится как к серьезному социальному проекту, хотя его иногда обвиняют в эксплуатации и чуть ли не в использовании крепостного труда. Явилась, мол, столичная штучка, блажной барин, в глухую нищую деревню и ну дурить. Чужими мозолями приобретает себе славу.

Полисский каким-то образом попал в Никола-Ленивец, глухую калужскую деревню с изумительным названием, в 1990-е годы. Потом стал туда ездить все время, купил дом, сошелся с местными жителями. В деревне - сдохший колхоз, отсутствие работы, тоска и пьянство. Да и что, собственно, можно ждать от ленивцев?

Сперва, кажется, Полисский предложил деревенским построить упомянутую армию снеговиков - крестьяне удивлялись, но с удовольствием катали снежные комы, тем более что за это дурацкое детское занятие им платили какие-то деньги.

А фотопринты со снеговиками пользовались большим успехом в художественном мире.

Далее последовали башня-поленница и титанический стог-зиккурат. Поначалу все это возводилось в окрестностях Никола-Ленивца, но потом Полисский вывез николаленивцев в Нижний Новгород, и они там воздвигли на главной площади высоченную снежную башню - ростом с башни Нижегородского кремля. Затем привез их в Москву, и они на фестивале "АrtКлязьма", несколько лет по осени проходившем на территории бывшего клязьминского пансионата, выстроили потешнейшую деревню с корзинообразными сарайчиками, навесами, шалашами, домишками и огромными скворечниками, плетенными из лозняка. И поили посетителей сваренным в Никола-Ленивце самогоном, пекли блины и пироги, кормили посетителей великолепными солеными огурцами, капустой, грибами и домашним салом.

Успех был еще больше.

По сути, сотрудничество Николая Полисского с николаленивецкими крестьянами - это очень удачный симбиоз. Да, благодаря ему Полисский стал знаменитым художником, постоянно участвует в важных выставках, фотографии этих произведений и другие его работы неплохо продаются. Но и у жителей деревни появились занятия. Рубят лес, строгают-пилят, плетут - то есть занимаются нормальным традиционным делом. Кроме того, благодаря этому сохраняются старинные ремесла, которые иначе умерли бы. Немаловажно - готовят продукты, необходимые для обильных фуршетов, которые непременно сопровождают открытие каждого нового проекта.

Это хорошо построенное предприятие, требующие недюжинных организаторских и фаундрайзерских способностей, благодаря которому жизнь в никому дотоле не ведомой деревеньке оздоровилась и возникли новые источники дохода. Да и вообще, разговаривая с николаленивцами, понимаешь, что вся эта история им нравится и что она для них не только отхожий промысел.

Так что за Полисского и жителей Никола-Ленивца можно порадоваться, как и тому, что в Москве, причем не в парадном месте, а на унылой окраине наконец появилось что-то на самом деле радующее глаз.

Но именно разумность и этическая точность творческого симбиоза Николая Полисского и его сотрудников способна вызвать сомнения.

Потому что сделанное им настолько хорошо, что может закончиться дурно. Арка - великолепная, и хочется видеть по Москве как можно больше такого же свойства строений. Но этот Urbs, этот самонадеянный и якобы последний III Рим, способен к себе приманить все и это все, переварив, извергнуть.

Что ныне делать Николаю Полисскому и его сотрудникам из Никола-Ленивца? Если следовать обычной методе современных и осознающих себя художников, есть всего три решения.

Первое - делать то же самое, но еще лучше и больше, и не на периферии, а в самом сердце города. Либо в его стратегических пунктах. То есть нечто столь же славное должно быть, по-моему, воздвигнуто на выходе из терминала аэропорта "Шереметево": пусть каждый въезжающий в Россию либо ее покидающий видит совершенно адекватный образ этой великой страны.

А затем Николай Полисский, следуя методу, просто обязан на Красной площади поставить мавзолей Ленина из сена, снега либо лыка. Нынешнее Лобное место заменить на сложенное из соленых огурцов или сала, заготовленного в Никола-Ленивце. Нынешнего Ивана Великого - заменить на колоссальную поленницу.

Это, разумеется, экстремальные гипотезы того, чем может закончиться "большой николаленивецкий проект. Если так случится, презрение к Полисскому у культурно вменяемых людей может достичь того же уровня, что сегодня имеется по отношению к Бурганову и Церетели.

Такого, скорее всего, не случится. Эстетика нашего III Рима, как ни грустно, уже сложилась, и вряд ли ленивцы вместе с Колей Полисским ее смогут перебороть. Что в конечном счете замечательно. Потому что, как выражался водитель "Renault Scenic", "а какого они, блин, хрена, ептыть?" А какого, правда?

Второе решение - не следовать принятому методу современного искусства и не считать, что если больше - то лучше, а если ближе к власти - то тем более чудесно. Это рискованный путь: можно закончить тем, что неимоверные красоты начнешь встраивать в развалившуюся скамейку, стоящую в дворике между пятиэтажек где-то в районе соседнего с Владыкиным проезда Декабристов.

Как получится - посмотрим. А на следующий день я, поймав "Жигули", услышал от дяденьки пенсионера: "А что? Смешная штука... Главное - чтобы не спалили эти... пироманы. И чтобы на ней никто не повесился".

Это - третье решение.

       
Print version Распечатать