Конец молодежной политики

Два года назад, когда я впервые написал в газете "Коммерсантъ" большой репортаж о захвате национал-большевиками здания Минюста на Воронцовом поле, коллеги говорили мне: Кашин, ты с ума сошел, зачем ты тащишь на страницы солидной газеты этих маргиналов, это неправильно, "Коммерсантъ" - не "Лимонка". Я спорил, что-то доказывал, где-то уступал, но в итоге (и не в последнюю очередь благодаря тем репортажам) национал-большевики все-таки стали тем, чем они являются теперь - самой раскрученной из непарламентских партий, единственной партией, на борьбу с которой власть тратит чуть ли не все доступные ей ресурсы: от прокуратур и судов до Николая Сванидзе и Александра Дугина. А для либеральной прессы нацболы давно - серьезные ньюсмейкеры.

Потом были молодежные крылья "Родины" и "Яблока", которые тоже где-то митинговали, избивались милицией, попадали в отделения, делали гораздо более радикальные заявления, чем могли себе позволить их старшие товарищи по партиям. Я писал об этом в газете, подтягивались остальные СМИ (наверняка не все с этим согласятся, но все же "Коммерсантъ" действительно был и во многом остается законодателем газетных мод в России) - и к концу прошлого года определение "молодежная политика", которого не существовало в природе даже во времена существования ВЛКСМ, уже прочно вошло и в журналистский, и в политологический обиход и остается в нем до сих пор.

"Молодежная политика" стала предметом серьезных исследований и дискуссий, для освещения этой темы в политотделах ведущих газет создаются штатные единицы, а полумифический образ кремлевского куратора молодежи Никиты Иванова, возникший на страницах либеральной прессы в последние недели, по демоничности, пожалуй, затмил уже самого Суркова, до сих пор не имевшего конкурентов на посту главного кремлевского демона.

Виной тому множество факторов: и деградация Госдумы и представленных в ней партий, и пример цветных революций в соседних странах, и гипертрофированная в условиях полумертвых СМИ роль Живого журнала в жизни общества. Но, строго говоря, это те факторы, благодаря которым молодежная политика как таковая может существовать. Необходимое, но недостаточное условие ее существования.

В начале нынешнего года, когда только что отгремела ошеломившая Россию украинская революция, когда Кремль в панике начал создавать "Наших" и непонятно было, что из них получится: массовый народный университет, как теперь, или бригады штурмовиков, которых до сих пор боятся юные активисты и некоторые впечатлительные журналисты, - было очевидно, что в тех событиях, на пороге которых стоит страна, молодежи будет отведена ключевая роль. И именно от молодежи, от нее самой, зависело, как она с этой ролью справится - станет ли политическим спецназом оппозиции или власти или всерьез начнет диктовать "взрослым" политикам свои условия и в конечном итоге сметет их к чертовой матери.

Этого, конечно, не произошло - доверять молодежи принятие решений никто никогда и не собирался, а отказаться от порядка, при котором молодежь не оглядывается на то, что ей доверили, а что - нет, у политической у нее самой просто не хватило сил. О многочисленных клонах украинской "Поры" с односложными названиями типа "Мы" или "Да" даже говорить не приходится - эти движения как были изначально, так и остались виртуальными, а успешно стартовавшая (напомню, с громкого и скандального отказа Ильи Яшина от предложенного Невзлиным сотрудничества) "Оборона" за несколько месяцев своего существования превратилась в коллективного Хинштейна - нехитрый механизм для мелких провокаций вроде турне в минскую тюрьму или внедрения шпионов в лагерь прогосударственных "Наших". Молодежная "Родина" пыталась стать "Порой" с левой идеологией, но и из этого ничего хорошего тоже не вышло - вероятно, благодаря регулярным скандалам вокруг этого движения. Национал-большевики в 2005 году окончательно свыклись с мученическим венцом, сотканным из нескольких десятков сидящих в тюрьмах активистов, и уже не претендуют ни на что - им, кажется, уже достаточно быть объектом жалости со стороны Анны Политковской и Виктора Шендеровича. А больше никакой молодежной оппозиции нет.

В провластном лагере, на первый взгляд, все по-другому. Есть огромная махина "Наших". Есть брутальные дугинцы. Есть патриотические студенческие клубы типа "России молодой". Но, по большому счету, без "оранжевой" опасности, с которой они явно и тайно сражаются, никакого смысла в их существовании нет. А опасности такой в действительности не существует. В конце концов, когда главная "оранжевая" героиня всех времен и народов Юлия Тимошенко приезжает на поклон в российскую генпрокуратуру - какая здесь может быть опасность? Конечно, никто не станет распускать "Наших", никто не станет мешать дугинцам устраивать свои евразийские карнавалы, но к реальной политике все это не имеет и вряд ли будет иметь отношение.

Молодежной политики не существует. Точно так же, как не существует политики женской, мужской, ветеранской, композиторской - какой угодно. Политика не делится по социальному признаку. И то, что в последние год-полтора было принято называть молодежной политикой, - не более чем политтехнологический хвост политики обыкновенной. Политика - это борьба за власть. Из всех молодежных движений только НБП декларирует готовность прийти к власти (притом, что НБП - не молодежное движение, а именно партия), остальные же обещают бороться за что угодно, только не за власть, окончательно низводя свою деятельность к политической мастурбации.

А раз так, то скажите мне, какого черта понятие "молодежной политики" еще не отправлено в архив, где пылятся остальные невостребованные политтехнологические проекты последних десяти лет? Неужели "молодежная политика" - настолько важная вещь, ради которой можно пренебрегать здравым смыслом? Вряд ли. Помните анекдот про адвокатов - папу и сына, как сын в первый же день своей адвокатской практики успешно выиграл дело, которое папа вел много лет. И папа его отчитывает: мол, что ж ты, дурак, наделал! Оно же нас кормило много лет, как мы теперь без него. Точно так же не всем журналистам, политологам, ЖЖ-юзерам, сделавшим себе имя (а то и состояние) на этой "политике", хочется отказываться от нее - интересной, виртуальной и безопасной. Единственное, что можно пожелать таким журналистам и политологам - найти себе новый интерес. Это несложно, если задаться такой целью, - попробуйте.

       
Print version Распечатать