Люди, занимающиеся оптовой торговлей цветочными горшками, наверно, не испытывают недоумения, когда перед ними встает вопрос, как купить 160 горшков. То же касается тех, кто эти горшки покупает в большом количестве, чтобы, видимо, затем кому-то их перепродать.

Я не обжигаю горшки и не штампую их. Не продаю горшки, а когда горшок покупал - уже не помню. Дома есть с полдюжины растений, которые надо поливать, кое-как они вегетируют, так что большой нужды в цветочных горшках у меня нет.

Зачем отдельному человеку много горшков? Естественно, у него нет этой необходимости.

Но вдруг она у меня возникла, причем очень острая. Дело в том, что я - современный художник и для моей выставки, нынче идущей в одной из московских галерей, понадобилась мелкооптовая партия цветочных горшков. Самых простых, без узоров, терракотовых.

Современное искусство - странная штука. Во-первых, я до сих пор (хотя в современных художниках числюсь с середины 70-х) не понимаю, что такое современное искусство. Современное кому? Мне или какому-то/какой-то дяде/тете, которые решают, что современно, что нет? Какова длительность распада современности: пара дней или век?

Но ладно. Это - пустые вопросы. У каждого, похоже, своя современность.

Во-вторых, современное искусство требует странных решений. Например, одному современному художнику необходимо отправить на МКС собственноручно изготовленную на компьютере репродукцию "Моны Лизы". И он тратит кучу усилий, чтобы убедить серьезных людей из ЦУПа в целесообразности осуществления этой затеи. Другой не может обойтись без тонны соли, причем обязательно крупного помола, и тысячи тульских пряников, сделанных по собственному эскизу. Третий почувствует себя безнадежно несовременным, если для его работы у него не окажется десятка плазменных экранов и усилий пяти сисадминов, неделю трудящихся на мощных компьютерах.

Это всего лишь российские реальности. На международном горизонте куда мощнее. Видеофильмы американца Билла Виолы (на самом деле изумительного художника), длящиеся дюжину минут, требуют бюджета в несколько сотен тысяч долларов. А Маурицио Кателлан года два назад искал по всему миру настоящий метеорит диаметром не менее метра, чтобы сделать скульптуру, где небесное тело падает на Иоанна Павла II. Не нашел, метеорит у него фальшивый, но скульптура все равно вышла дико дорогой.

У меня запросы совсем скромные. Всего-то 160 горшков. Вернее, 165. Чтобы с запасом, если побьются. И раздобывать их пришлось очень быстро, за два дня до открытия выставки, потому что, как обычно, все делалось в последний момент.

Одна знакомая сказала, что якобы видела необходимые мне горшки в торговом центре "XL" на Коровинском шоссе. Другой знакомый их видел в "Мосмарте" где-то у черта на Куличках, в Лианозове. В этих адресах уже чудилась некая связь с современным искусством: название "XL" носит одна из самых продвинутых московских галерей (совершенно не та, где у меня выставка), а в бараках в Лианозове, как известно, в 50-е годы жили и творили нонконформисты Оскар Рабин, Игорь Худяков и Генрих Сапгир.

Еду сперва в "XL" - все-таки поближе. Никаких горшков там нет, только "Элитная посуда из Чехии". Отправляюсь в колоссальнейший "Мосмарт", возникший на месте исторических бараков. Долго блуждаю по его просторам в поисках отдела, где торгуют принадлежностями для цветоводства. Наконец нахожу. Глиняных горшков нет, есть противные штампованные горшки из пластмассы терракотового цвета. Имитации я не люблю, ценю правду и аутентичность, но что делать? Выставка-то на носу, анонсы напечатаны, люди приглашены. Решаю покупать пластмассовые. Но на полке - восемь горшков.

Начинаю ходить по гипермаркету в поисках менеджера. В конце концов нахожу. Спрашиваю, есть ли у них на складе необходимое мне количество. Менеджер уходит, возвращается минут через пятнадцать, сообщает, что все, что есть, - на полке. И вообще, они большими, мелкооптовыми партиями не торгуют.

Действительно, зачем нормальному человеку, клиенту гипермаркета, 160 горшков?

Начинаю добиваться встречи с каким-нибудь старшим менеджером в надежде узнать у него, где они закупают горшки, и напрямую связаться с поставщиком. Через еще пятнадцать минут он меня удостаивает аудиенции. Когда я к нему обращаюсь со своей просьбой, он начинает смотреть с крайней подозрительностью. До меня доходит: я занимаюсь полной чушью, это промышленный шпионаж, я пытаюсь выведать, с какой наценкой в "Мосмарте" торгуют пластмассовыми горшками. В розницу они стоят 13 рублей, а ну как оптом - вдвое дешевле?

В унынии уезжаю из Лианозова. Звоню галерейщице, она меня обвиняет в полной беспомощности и грозится самой подключиться и искать горшечную фабрику, но ей завтра необходимо ехать в Калужскую губернию, в деревню Никола-Ленивец, где художник Коля Полисский проводит очередную акцию с местными жителями, а послезавтра - выходной.

Звонит жена, спрашивает, как у меня обстоит с горшками. Рассказываю. Она у меня умная - говорит, надо искать через Интернет. Бросает все важные дела и начинает рыться в Сети. Через пару часов выясняется, что в Москве есть несколько контор, торгующих цветочными горшками. Но в основном - "эксклюзивными", то есть вычурными, с узорчиками, дорогими, совершенно мне не нужными. Но имеется три перспективных адреса.

Первый - частный предприниматель Дмитрий - пластмассовые горшки. Второй - фабрика "Либра". Делает пластмассовые горшки, находится в Костроме. Третий - "Инстарт-сервис". Вообще горшки, какие - неизвестно.

Наутро начинаю обзванивать. Сперва звоню Дмитрию. Тот мне сообщает, что горшки-то у него в ассортименте, но совсем не те, что мне жизненно необходимы. Он производит большие горшки, объемом начиная с 10 литров, а так - литров по 200-300. В таком горшке впору утопиться.

Звоню в Кострому. Отвечают, что горшки у них в изобилии, какие угодно, приезжайте, отгрузим. Ехать в Кострому? Город милейший, но далековато. Впрочем, ездил же художник, которому понадобились пряники, за ними в Тулу. Но у него есть машина, а у меня - нет, и рулить я не умею. В тоске звоню в "Инстарт-сервис". И - чудо! - горшки есть, да не пластмассовые, а терракотовые и куда дешевле, чем в "Мосмарте", по 8,63 рубля за штуку! Спрашиваю, куда ехать, говорят на улицу Садовники.

Отправляюсь на улицу Садовники, где раньше никогда не бывал. Долго ищу нужный дом, никак не могу найти, в конце концов он обнаруживается не на улице, а в глубине пустыря.

Мрачного вида длинное серое здание 70-х годов. Забор с пышными петлями колючей проволоки по верху. Над одной из дверей вывеска "Академия правовых услуг". Дальше - какой-то техникум. Потом - спортивный центр. Далее - и вовсе шлагбаум, красный щит с надписью "Воинская часть, запретная зона"; стоит часовой с автоматом. Вокруг - буераки, только вылупившиеся сочно-зеленого цвета лопухи, свежая травка и кусты акации. Еще не пошедшие в цвет, но все равно заставляющие вспомнить отличное стихотворение упомянутого поэта Генриха Сапгира, начинающееся так:

У черты цивилизации
Расцвели кусты акации.

Если кто помнит, продолжение - мрачноватое и не дающее надежды в поисках, например, горшков.

И вокруг никаких признаков "Инстарт-сервиса".

Снова звоню. Девичий голос отвечает, что я прошел нужную дверь, на ней вывеска "Ритм", надо туда войти, меня встретят.

"Ритм"? Мне вспоминается, что так, кажется, в советские времена назывался какой-то серьезный "ящик" вроде "Топаза", "Сирени" и "Импульса".

Вхожу. Проходная советских времен, в будке сидит вахтерша, строго меня спрашивает, куда я и зачем. Говорю: в "Инстарт-сервис".

"Какой еще "Инстарт-сервис"?" - "Не знаю, они горшками торгуют, должны выйти меня встретить". - "А внутренний телефон у вас есть? Звоните".

Нет, говорю, я им сейчас снова по городскому позвоню. Вахтерша смотрит еще суровее. Набираю номер, но тут появляется ослепительная юная блондинка, спрашивает, не я ли пришел за горшками. Показывает вахтерше пропуск и ведет меня по лестнице наверх. Длиннейший коридор, драный линолеум на полу, обшарпанные стены тусклого серо-зеленого цвета, обшарпанные двери, запах конторского тления и полное безлюдие. Доходим до конца коридора, там - "евроремонтная" дверь с узорчатыми филенками, за дверью - чистенький офис, все как положено, вращающиеся кресла, компьютеры, принтер, жалюзи на окнах. Сидит за столом молодой предприниматель - отутюженные брюки, востроносые ботинки, голубая рубашка, золотистый галстук.

"Это вы за горшками? А вам именно 165 горшков надо? Может, купите 250, у нас именно столько осталось, мы вам скидку сделаем, продадим по 7,84 за штуку?"

Нет, говорю, спасибо, мне столько не надо. Потому что мне делать с еще почти сотней горшков? Торговать ими, что ли? И мне тут же вспоминается история, приключившаяся с моим старым знакомым поэтом Мишей Сухотиным в начале 80-х. Миша летом 82-го, кажется, года нанялся на шабашку - собирать яблоки где-то в Курской области. Трудился он, видимо, честно, заработал хорошо. Но денег ему не заплатили, а отгрузили две тонны яблок и даже выделили грузовик, чтобы их доставить по назначению.

Миша жил в маленькой двухкомнатной квартирке, и одна из комнат оказалась полностью набитой ящиками с яблоками. В квартире стоял великолепный яблочный дух, да и плоды были весьма вкусными.

Но проблема состояла в том, что их надо было куда-то деть, а то лето оказалось небывало урожайным на эти фрукты. Ветви яблонь ломались под грузом плодов, люди не знали, куда их девать. Сперва Миша стал торговать с помощью друзей на рынке. Продать удалось килограммов тридцать. Потом он пытался подарить яблоки детским садам и детдомам. Таким образом он избавился приблизительно от центнера фруктов. Яблоки начали подгнивать и вскоре были с большим трудом, во много ходок, выброшены на помойку.

Но я отвлекся. Мне удалось уклониться от покупки 250 горшков, я посмотрел на образец, это было именно то, что надо, а затем предприниматель вежливо, но как-то недоверчиво меня спросил, зачем мне горшки. Полагаю, я был совершенно непохож на обычного покупателя этого товара. Я ответил, что они мне нужны для художественных целей. "Разрисовывать, что ли, будете?" - "Нет, хуже, я в них, как бы сказать, буду искусственные цветы ставить". - "Зачем?" - "Понимаете, у меня выставка в галерее". - "В галерее?.." И тут он напрочь утратил ко мне интерес. Идея того, что горшки могут быть выставлены в какой-то галерее, была полностью чужда его сознанию. Вот, мудила какой-то пришел, денег заплатил, и ладно...

Я расплатился, получил накладную, мы пошли на склад. По дороге он меня спросил, как я буду вывозить горшки, я это представлял с трудом и спросил, нет ли у них службы доставки. "Вообще-то есть, но мы доставляем товар только на сумму свыше 20 000, а у вас-то всего полторы".

То есть надо ловить машину. А сколько эти горшки в совокупности весят? Непонятно, но точно это будет не легко, да и загрузятся ли они в легковушку? Приходим на склад. Он - колоссальный, во всю длину "Ритма", и там чего только нет. Там есть все, что нужно для жизни, и, по-моему, более того.

Рабочий в чистеньком синем комбинезоне спрашивает: "За электротоварами клиент пришел?" А предприниматель отвечает: "За горшками. Сереж, ты ему отгрузи, я его с территории выведу, он поймает машину и подгонит к воротам, мне позвонит, а ты с ребятами на тачке подгони товар". Но я не сразу пошел ловить машину, а решил посмотреть, как они будут паковать мои горшки.

Потому что от этого зависела во многом моя судьба.

Сережа и его коллеги в таких же синеньких комбинезонах, все на подбор крепкие и с квадратными челюстями, удивительно ловко и быстро принесли из недр необъятного склада стопки горшков и столь же профессионально их упаковали в большую коробку.

При этом они на меня смотрели волком. Видимо, безошибочным рабочим чутьем распознали человека, использующего цветочные горшки не по назначению. Не для того, чтобы в них растить фиалки, а ради неведомо чего. И я тут же вспомнил клип на знаменитую песню "Money for Nothing" группы "Dire Straits", где текст приблизительно такой:

Глянь на этих пидарасов, на этих шимпанзе:
Они долбят в барабаны, дерут гитарные струны,
И за это у них деньги ни за что и девки задаром,
А мы, брат, таскаем холодильники, горбатимся с заказными кухнями,
Паримся с цветными телевизорами - вот блин!

И я пошел на улицу Садовники ловить машину. Машин было очень мало, а те, что проезжали, не останавливались. Минут через десять рядом возник пьяный малый очень неприятного вида и по-блатному начал канючить: "Дядь, а дядя, а, ты куда едешь, подвези, а?"

Я ему объяснил, что еду в центр с грузом. Он снова, как фальшивый слепец с Обводного канала, заныл: "Дядь, а дядя, так я ж тоже в центр, так я ж с грузом подмогну, а, я ж командировочный, подвези, а, дядь?"

Господи, спаси нас от таких "командировочных". И малый, вняв моей молитве, куда-то делся между кустов.

Еще через минут пять остановился совершенно раздолбанный автомобиль "Жигули", за рулем которого был очень смуглый и очень небритый персонаж, похожий на террориста куда больше, чем те, кого показывают по телевизору. Не спрашивая о цене, он согласился отвезти груз. Мы подъехали к увенчанным колючей проволокой воротам "Ритма", и, как обещал предприниматель, двое ребят из песни "Money for Nothing" тут же подкатили тележку с коробкой, набитой моими горшками и, ухнув, ювелирно ее впихнули на заднее сиденье. Дряхлая машина от этого крякнула и присела на задние колеса.

И мы поехали, по ухабам и пробкам Москвы. Водитель дорогу в центр не знал, говорил с таким диким акцентом, что я его с трудом понимал. При этом его речь была странным образом очень выверена и грамматически сложна, он, следя за незнакомой дорогой, пользовался сложносочиненными и сложноподчиненными конструкциями.

Приехали. Я его попросил помочь выгрузить коробку. Он скептически посмотрел на меня и сказал: "Я здесь туда смогу потом по-другому делать, вы вообще там бы не очень помогали, потому что бывало еще тяжелее".

Ухнув, он выволок коробку с горшками, подкашиваясь от тяжести, аккуратно поставил ее у двери галереи и почему-то сказал: "Спасибо". За что мне спасибо? Ему спасибо, он - ангел, своими могучими руками принесший мои идиотские горшки к пункту назначения. И если я ему заплатил всего в два раза больше, чем того стоила дорога, - это мой грех. Ангелам надо платить неизмеримо больше.

А потом мы с ассистенткой моей галерейщицы, девушкой хрупкой, как ландыш, по частям втащили горшечные стопки на второй этаж. И я обнаружил, что на этикетках, приклеенных к горшкам, значится: "Made in Italy".

Удивительно! В Костроме штампуют пластиковые горшки, а в России никто не делает обычнейшие глиняные? И сколько же они стоят в Италии, эти горшки, ежели в России, после всех транспортных расходов, таможни и накруток они обходятся в примерно 35 евроцентов?

Здесь снова отступление. Как я уже писал, недавно на моем Тимирязевском рынке в двух ларьках начали торговать спаржей. В Европе это овощ обычнейший и в сезон недорогой, у нас - экзотический и кусачий. Стебелек аспарагуса - по полдоллара, но что делать, если мы с женой очень любим спаржу, отваренную по-простейшему и политую растопленным сливочным маслом, ведь можно себя порадовать весной?

Купив спаржу на Тимирязевском рынке, мы на этикете прочитали, что она выращена в Перу. Удивительно: в Европе сейчас аккурат спаржевый сезон, немцы, французы, итальянцы, испанцы и даже шведы ее жуют почем зря, а в Россию ее доставляют с родины Тупака Инки. Причем не иначе как самолетом: спаржа не терпит времени, на пароходе она перезреет и прогоркнет.

И сколько же она стоит в Перу? Вообще ничего? Но спасибо торговцам за то, что возят не кокаин из предгорий Анд, а спаржу. Это очень мило с их стороны.

Терракотовые же горшки, в отличие от спаржи, время могут перенести. Они у меня есть. Они были необходимы для инсталляции "Фотосинтез, фаза 2. Цветы для св. Фотины (Светланы) Римской и св. Фотина, Фотиды и Фото". В горшки натыканы рисуночки с изображением цветочков, прикрепленные к деревянным столбикам и снабженные двустишиями про свет. Их можно увидеть в галерее "Е.К.АРТБЮРО" (телефон (095)921-27-72). Я даю адрес не из соображений саморекламы, а ради истины. Потому что горшки действительно есть, как и современное искусство, про которое я ничего не знаю и знать особенно не хочу.