Виталий Третьяков, главный редактор еженедельника "Московские новости", главный редактор журнала "Политический класс"

"Русский журнал": Что такое экспертная журналистика и каковы ее критерии?

В.Т.: Все здесь довольно просто. Одно из близких к истине определений, кто такой журналист, гласит, что это просвещенный дилетант, человек, который знает обо всем понемногу. Средства массовой информации, если не брать во внимание очень качественные, очень специальные издания, сообщают понемногу обо всем, что интересует или может интересовать публику. Одновременно в средствах массовой информации, особенно качественных, которые тоже могут иметь довольно большие тиражи, и даже на телевидении, есть отдельные рубрики и передачи, принцип которых - детальное и подробное рассмотрение той или иной проблемы и ее анализ.

В печатных СМИ, в телевизионной и радийной журналистике существуют большие группы журналистов, которые работают по принципу "понемногу обо всем", а есть группы журналистов, которые собраны вокруг рубрик, передач или отдельных тем, где предполагается некое углубленное изучение данной проблемы и, соответственно, более глубокое описание этой проблемы.

Журналисты, которые работают в этих областях, особенно если у них несколько аналитический склад ума и присутствует определенная усидчивость, постепенно углубляются в ту или иную тематику и становятся довольно глубокими специалистами по определенной проблеме.

Таким образом, в каждом издании среди журналистов путем естественного отбора возникают группы журналистов-экспертов по той или иной теме. В любой газете, на любом телевизионном канале главные редакторы, а иногда и посторонние наблюдатели скажут, кому из журналистов можно поручить сделать занимательный репортаж, который вызовет интерес у читателя, но глубоко тему не раскроет, а кому можно поручить такой материал, который нужно подавать подробно, где будут все детали, глубокий анализ и т.д.

Второе. Во всех средствах массовой информации выступают нештатные авторы - только в одних, качественных, их больше, а в других, более массовых, меньше. Это так называемые эксперты, которые являются профессионалами в какой-либо области. Такие экспертные точки зрения всегда присутствуют в прессе, и для аудитории часто неразличимо, кто написал статью - журналист или нештатный автор, особенно если у этого нештатного автора нет каких-то профессорских званий, титулов и он зовется просто политологом.

Эти журналисты, ставшие экспертами, и сами эксперты, которые печатаются в СМИ, образуют особый клан, особую корпорацию, состоящую из профессиональных экспертов или журналистов, ставших фактически профессиональными экспертами, но работающих не в научных центрах, а по-прежнему в средствах массовой информации. Но мнение этих журналистов профессиональными экспертами тоже ценится.

Завершая ответ на этот вопрос, я бы выстроил трехэтажную модель. Нижний этаж - это журналисты-универсалы, классические журналисты "понемногу обо всем". Они работают быстро: сегодня одна тема, завтра другая тема и, в принципе, вообще не важно, какая тема. Они могут написать что о музыке, что о политике.

Этажом выше - журналисты, которые занимаются одной темой. Их гораздо меньше, они углубляются в одну тему и публикуют материалы, которые сравнимы с экспертными материалами нештатных авторов, но тем не менее экспертами они все равно не воспринимаются как равные. Это просто журналисты, которые хорошо знают одну тему, но не могут открыть в ней что-то новое для эксперта.

А вот третий этаж, самый высокий, - это узкая группа журналистов, которых экспертами признает не аудитория, не их коллеги, а уже профессиональные эксперты.

РЖ:По вашему мнению, являются ли идентичными понятия аналитической и экспертной журналистики?

В.Т.: В принципе, да.

Журналист перечисляет факты, которые не знает публика, но свидетелем которых он был как журналист. Допустим, побывал он в Государственной думе на заседании, публика не знает, кто там что говорил, а журналист уже слышал и передает это в эфир.

Эксперт может знать, что сегодня говорили в Думе, а может не знать, но если он занимается парламентской проблематикой, то, скорее всего, он знает какие-то факты. Однако знание текущих фактов для него не так важно, потому что эксперт изучает тенденции.

А журналист, даже аналитик, если он не стал полноценным экспертом, он изучает факты, складывая из них только короткие тенденции, в то время как эксперт изучает длинные тенденции.

Ситуация может меняться: сегодня одна тенденция, завтра та же самая, а через три дня все поменялось на противоположное. И эксперт должен это предвидеть, он должен рассматривать сценарии того, как ситуация может измениться.

А журналист все-таки отталкивается от конкретных событий. Например, журналист, который не занимается парламентской проблематикой, а занимается сельским хозяйством, попав на заседание Думы по конкретному вопросу, не сможет проанализировать его просто потому, что он не в этой теме: он не знает, что раньше в Думе говорилось по этому поводу, не знает, новый законопроект обсуждается или нет.

Журналист-аналитик, в принципе, все это знает, но это не значит, что он может так же глубоко, как эксперт, проанализировать данную конкретную ситуацию в ее развитии далеко назад и особенно далеко вперед.

Что можно понимать под аналитикой? С одной стороны, под аналитикой можно понимать журналистскую аналитику. Она, конечно, менее глубока, менее научна, чем аналитика экспертная.

Эксперт - это ученый, он пытается докопаться до истины, которая, как известно, никогда не достигается, но, во всяком случае, он к ней стремится. Статьи эксперта можно сложить в папку, сделать из них диссертацию, оснастить ссылками и защитить ее.

Если же сложить журналистские статьи в одну папку и даже оснастить их ссылками, как диссертацию их защитить нельзя. Журналист-эксперт, даже аналитик, пишет более вольным стилем, он употребляет метафоры, он работает на широкую публику.

А эксперт (хотя, конечно, у каждого свой стиль) пишет научным языком, может быть, популярным, но все равно научным. У профессиональных экспертов присутствует научная терминология, иногда с разъяснениями, иногда без, а журналисты, даже аналитики, пользуются более свободным языком.

Отвечая на вопрос своих студентов о том, что такое политическая журналистика, хотя это может быть и любая другая журналистика, я говорю, что это оперативная социология и политология. А экспертные точки зрения - это фундаментальная политология и социология, примененная к анализу конкретных политических коллизий.

Итак, между аналитиком и экспертом можно поставить знак равенства, если журналист-аналитик достаточно высок как эксперт. Но все-таки его текст не научный в строгом смысле слова, он все равно журналистский. А текст эксперта, даже в облегченном виде, это все равно текст ученого, а не журналиста.

Тут не только стилистические различия. Если журналист не знает каких-то законов политики, его трудно в этом обвинить, он не обязан был защищать диссертацию по политологии и знать, что сказал по этому поводу Вебер, Токвиль, Маркс или кто-то еще. Ему это простит публика, ему это простят эксперты, ему это простит главный редактор. Но если этого не знает эксперт, то это, конечно, непростительно.

Журналист может желать и подниматься до уровня профессионального эксперта в своей аналитике. Его желания смыкаются, и он не теряет свой журналистский легкий стиль. Но эксперт до уровня журналистики опускаться не имеет права, только в стиле.

РЖ:Какое место в экспертной журналистике занимает мнение автора и его позиция?

В.Т.: Теоретически эксперт - это ученый, который грамотно с научной точки зрения анализирует для средства массовой информации данную коллизию. А научный анализ предполагает максимальную отстраненность от индивидуальных предпочтений, от какой-то политической ангажированности.

Но на практике у эксперта всегда есть собственное мнение. Поэтому профессиональные сотрудники разного рода изданий знают, кто из экспертов, например, прекрасно владеет политикой как наукой, но по своим внутренним убеждениям либерал, и он всегда в своем комментарии вынет из всего объема своих знаний те аргументы, которые оправдывают либерализм, а социализм, наоборот, принижают.

Строго говоря, он этого не должен делать, и если это присутствует в его диссертации, в книге, то рецензент может написать, что он необъективен, потому что не рассматривает все аргументы за и против той или иной теории.

Но поскольку в газетах и на телевидении эксперт выступает не с монографиями, а с короткими репликами, с небольшими текстами, то ему приходится выбирать несколько наиболее значимых, на его взгляд, аргументов. А наиболее значимые - это всегда субъективный отбор.

Поэтому чисто теоретически эксперт максимально объективен, а журналист имеет право на субъективность, хотя декларативно объективность журналиста тоже провозглашается. Но мы знаем, что эта объективность ограничивается интересами данного издания, его владельца, политическими пристрастиями главного редактора или самого журналиста. Можно это камуфлировать, но оно все равно есть. У эксперта этого в принципе не должно быть, но все равно есть, и все равно в его текстах для прессы это проявляется.

Я приведу пример. В ближайшем номере "Московских новостей" в первой колонке будет опубликован список партий, которые уже отобраны на ближайшие выборы. Во второй колонке я попросил дать каждой партии объективную характеристику: социалистическая, социал-демократическая, либерал-центристская, правоцентристская и т.д. А третья колонка - это короткие комментарии экспертов, по одному эксперту на каждую партию: пройдет эта партия в Думу, не пройдет, и с каким результатом. И я попросил, чтобы, допустим, комментарий по СПС не давал Марк Урнов, потому что Марк Урнов - сторонник СПС. Он очень грамотный эксперт, в этом сомнений нет, но поскольку он сторонник СПС, то если мы дадим ему возможность прокомментировать возможный результат СПС, он, скорее всего, вольно или невольно попытается его завысить. Поэтому экспертов нужно выбирать, по крайней мере, на те партии, сторонниками которых они не являются, чтобы они были максимально объективны для аудитории.

РЖ:Когда, по вашему мнению, в России возникает экспертная журналистика как явление?

В.Т.: Вы мне задали вопрос, при ответе на который я вынужден упомянуть себя и газету, которую я создал. В данном случае я согласен с этой точкой зрения, которая звучала многократно и в первую очередь не из моих уст.

В каком-то смысле экспертная журналистика существовала и в советский период - в экономической области, меньше - в политической, потому что идеологические и политические проблемы определялись не журналистами. А вот журналисты-международники советского периода были экспертами во многом. Такими экспертами были и некоторые журналисты-экономисты, к примеру Анатолий Аграновский и другие. Журналистов-международников самых известных было человек двадцать, и все они фактически были экспертами или, по крайней мере, экспертами по тем странам, о которых они писали и в которых были.

Но массово к мнению журналиста, выросшего до уровня настоящей аналитики, настоящей экспертизы, стали прислушиваться уже в поздний период горбачевской перестройки.

И практически все, кроме тех, кто относится ко мне с явной антипатией, говорят, что "Независимая газета" - это первый экспертный орган массовой журналистики, массовой не в смысле бульварной, но и не узкоспециальной журналистики. Это первый орган, где экспертные материалы и журналистов, и классических экспертов стали появляться каждодневно, в каждом номере и на протяжении всего времени ее существования. Можно назвать ряд тем, где это проявлялось особенно ярко: например, по линии межнациональных отношений, отношений между союзными республиками, а впоследствии СНГ. В других газетах, в других изданиях не было такого обилия материалов по проблемам стран СНГ, как в "Независимой газете". То есть, опираясь на чужие оценки, многократно повторенные устно и достаточно много раз звучавшие письменно, я могу сказать, что экспертная журналистика родилась с появлением "Независимой газеты". Даже можно точно зафиксировать эту дату, поскольку первый номер "Независимой газеты" вышел 21 декабря 1990 года.

РЖ:Как бы вы охарактеризовали период начиная с 90-х годов в России с точки зрения развития и динамики экспертной журналистики?

В.Т.: По масштабам она разрасталась. И в тот момент, в момент создания "Независимой газеты", возникло еще довольно много новых изданий помимо тех классических. "Коммерсант" возник, он даже на год раньше возник, он просто был еженедельником, а ежедневной газетой стал, по-моему, с 92-го года - в общем, позже, чем "Независимая газета" возникла. Одновременно возникла сейчас уже забытая газета "Куранты" в Москве и ряд других газет. Но в том смысле, как вы задали ваш вопрос, безусловно, это "Независимая газета" была такой газетой. "Коммерсант" был журналистским, там печатались только журналисты на первом этапе, они даже интервью, по-моему, не печатали первые годы, потому что в интервью звучат мнения как раз этих экспертов, политиков, а была такая позиция, что правду может сказать только журналист, потому что политики ее скрывают и т.д. Естественно, дальше стали возникать другие издания, которые так или иначе экспертную журналистику пытались все больше и больше использовать. Число таких изданий росло, и число материалов таких росло в разных изданиях. Такие экспертные тексты стали появляться и в вышедших классических изданиях, "Известиях", "Комсомольской правде", ну, тогда она еще была не такой массово-бульварной, в какую сейчас фактически превратилась. Ну и многих других. Да, журналисты, тогда еще молодые, многие пришли в журналистику из других профессий, они стали постоянно работать с какими-то темами, становились экспертами. Росла когорта, объем когорты журналистов-экспертов, журналистов-аналитиков рос, и росло число изданий, где в той или иной степени им давали возможность печататься. Так что по объему, по числу людей, по количеству изданий она постепенно нарастала. Падал ли при этом уровень общей журналистской аналитики? Ну, я думаю, что он постепенно, постепенно, постепенно рос. Безусловно, он рос, другое дело, что в отдельные периоды (поскольку все это было еще и периодом политической борьбы, иногда очень острой - допустим, октябрь 93-го года) самые профессиональные эксперты выступали уже не как эксперты, а как прямые агитаторы - раздавить Верховный совет, поддержать Ельцина? Нет, поддержать Ельцина и поддержать Верховный совет. В эти периоды, конечно, политические пристрастия брали верх над экспертной оценкой у журналистов массово. Но в более-менее спокойные периоды качество экспертной журналистики росло и по объему, и число журналистов тоже увеличивалось. Но вот ждать, что это все время будет расти, - это невозможно. Тогда, если бы оно росло все время, получилось бы, что все журналисты через пятнадцать лет превращаются в профессиональных экспертов. Но такого не случается, потому что кто-то уходит, кто-то спивается, кто-то ударяется в политическую борьбу и вообще забывает все свои знания ради политического лозунга, ему близкого. Приходят новые люди, которые менее опытные, и они часто разжижают своей неопытностью, своим невежеством эту экспертную журналистику. То есть рост был, но не настолько стремительный, чтобы все журналисты, которые тогда начинали как политические или какие-то иные аналитики, сегодня уже являлись политическими мыслителями очень большого уровня. Собственно, если некоторые из вопросов, которые вы мне адресуете, вы зададите профессиональным экспертам, например, в области политики, они... Ну, например, такой вопрос: кого из журналистов вы цените как политических экспертов? Кого вы читаете не для того, чтобы знать, что вчера случилось в Думе, поскольку вы там не сидите, а для того, чтобы понять какие-то тенденции, узнать какие-то оценки, которые вам самому не приходили в голову или приходили, но вы не обратили на них внимания? И они вам назовут очень немного журналистов. Я даже предполагаю, какой круг, какие это будут имена, которых они признают равными себе. И я думаю, что можно даже окончательно зафиксировать время, дату (просто я ее не помню, но вы ее легко обнаружите), когда появилось окончательное понимание того, что журналистика, помимо всего прочего, может представлять собой ценность как аналитика, - это дата рождения журнала "Эксперт". Журнал, который себя назвал "Эксперт", - это же журналистское произведение, мы там много ведем журналистики, он же не предполагал, что там будут печататься только профессиональные эксперты из разных областей, а журналистов не будет вообще, там будет главный художник, кто делает макет, фоторедактор, который расставляет фотографии, а дальше - политологи, экономисты. Я бы сказал, что дата рождения этого журнала есть фиксация окончательного становления вот этого института политической журналистской аналитики как значимого политологического, социологического института в нашем обществе.

РЖ:А какие еще издания экспертной журналистики сегодня вы могли бы назвать?

В.Т.: "Независимая газета", с которой я уже с 2001 года никаких контактов не имею, по-прежнему осталась во многом экспертной газетой. Это видно, собственно, даже и по структуре, по сохранению во многом той системы приложений, которые я создавал и при мне создавались: сценарии, например, - специальное такое экспертное приложение было тогда мною придумано. И система рубрикаций во многом осталась та, что мною была введена. То есть, безусловно, "Независимая газета", как бы я сейчас к ней ни относился, но из главных экспертных газет - остается! Еще из газет? Вообще, качественные газеты, качественные издания, те, что безусловно можно отнести к числу качественных изданий, можно считать, что это во многом и экспертные издания, где присутствует экспертная журналистика, аналитическая журналистика. Хотя и в массовых, в бульварных бывают умные и серьезные статьи, но, как правило, их просто гораздо меньше, чем всего остального. Поэтому газета "Известия", у нее тоже существует такой облегченный в последнее время формат, облегченные разделы, такие близкие к сенсационности, но все равно, поскольку она в целом остается качественной газетой, в ней появляются серьезные экспертные материалы. Значит, "Независимая газета", "Коммерсант" в некоторой степени. В некоторой степени. Хотя там очень сильна тенденциозность, ангажированность внутренних журналистов. Но тем не менее довольно много там статей. "Российская газета" - безусловно. Вот из ежедневных газет, может быть, я кого-то и забыл, но думаю, что главное я назвал? В общем, это фактически те, кто претендует на статус качественной газеты. Из еженедельников - это "Московские новости" нынешние безусловно, "Литературная газета" - в значительной степени. Из газетных еженедельников - "Новая газета", у нее там тоже очень сильная ангажированность внутренняя сотрудников, такая политическая, ну, там либералы исключительно собрались, и, соответственно, статьи появляются, что журналистские, что экспертные, только этого направления. Там практически нельзя встретить нелиберальную позицию, более-менее широко развернутую. Ну вот из еженедельных газет (правда, она сейчас только два раза в неделю выходит) "Новую газету" можно назвать. Из журналов иллюстрированных, я имею в виду тех, что для широкой публики, а не специальной, как вот мы, "Политический класс", журнал, это, безусловно, экспертный журнал, но это ежемесячный журнал и, в общем-то, он на широкую публику не рассчитан? Поэтому в данном случае ежемесячников мы вообще не касаемся. Есть и другие подобные. А вот из иллюстрированных еженедельников - ну, безусловно, "Эксперт", я уже сказал. И по-прежнему, на мой взгляд, это лучший журнал еженедельный, с точки зрения экспертизы. Остальные - в меньшей степени, потому что и в "Профиле", и в "Коммерсанте власти" встречаются журналистские интересные значимые экспертные материалы, но там тоже довольно сильно присутствует такая идеологическая редакционная линия. Один из индикаторов качественной экспертизы - это наличие разных экспертных оценок, потому что мало какие события, кроме самых простых, тем более в журналистике, где все нужно делать очень быстро, в ежедневной газете - каждый день, в еженедельнике - раз в неделю, но это же не столько, сколько проводится научное исследование, научное исследование за неделю не проводится ни одно. То есть все равно это довольно оперативно. И объективность, а она свойственна экспертизе, достигается тем (во всяком случае, приближение к объективности), что печатают разные точки зрения об одном и том же. Потому что редакция не может определить: что правильно, какая оценка правильная? И вот там, где несколько точек зрения, пусть противоположных, печатается, ну, конечно, если это не мнения каких-то там маргинальных личностей, то это всегда более глубокая экспертиза в принципе. А если издание очень ангажировано идеологически и политически, то оно может, конечно, для такого видимого плюрализма вставить какого-нибудь оппонента мнение, но в принципе подбор, основной подбор будет в русле вот этой основной идеологии, которую данная редакция, данный орган старается так или иначе провести. Поэтому плюрализм экспертных оценок - это, безусловно, доказательство более высокого уровня экспертности данного издания.