От редакции. Тема зла на самом деле актуальна не только для этики, но и для текущей политики. Зачастую оно проявляется в самых неожиданных формах. Многие эксперты уже подметили, что зло возвращается. Но есть ли своя специфика именно у политического зла? Если есть, готовы ли правовые и политические институты современного мира к возвращению «политического зла»? Может ли «радикальное зло» вернуться в каком-либо виде? Насколько эффективна риторика зла в качестве политического инструмента? Есть ли какая-то альтернатива риторике зла? Изменилась ли каким-либо образом риторика, использующая терминологию «зла»? РЖ продолжает дискуссию и публикует Джона Болтона. Болтон – американский политический деятель, дипломат. Служил в нескольких республиканских администрациях. Бывший посол ООН от США. В 2002 году выступил с речью «По ту сторону оси зла», в которой предложил расширить список стран «оси» и добавить к ним Ливию, Сирию и Кубу. В настоящее время является старшим сотрудником Американского института предпринимательства.

* * *

РЖ: Что такое «политическое зло» сегодня?

Джон Болтон: Сегодня нам в основном угрожает терроризм, идеологией же современного терроризма является радикальный ислам. Если же задуматься над тем, чему угрожают все тоталитарные режимы, такие как коммунизм, нацизм или радикальный ислам, то мы увидим, что это – личная свобода. Террористы пытаются не просто вывести из равновесия существующие общества, они стремятся уничтожить их и навязать им собственные порядки. Я думаю, что высшая цель политической деятельности – это обеспечение личной свободы граждан и что наибольшее зло в мире исходит от людей, которые по каким-либо причинам стремятся ограничить или уничтожить эту свободу.

РЖ: Многие люди считают Холокост олицетворением самого страшного политического зла. Система мировых институтов, созданная после войны, была основана на мысли о том, что события, подобные Холокосту, никогда не должны повториться в будущем. Была создана ООН, позже был учрежден Международный уголовный суд. Насколько данная система эффективна для борьбы с «политическим злом»? Достаточно ли мы готовы к возвращению «политического зла»?

Д.Б.: Политическое зло исходит из природы человека, человек способен как на добрые, так и на злые поступки, это заложено в нас на генном уровне. Вряд ли это когда-нибудь изменится. Мне кажется, что институты, созданные после Второй мировой войны, во многом были наивными. От тоталитаризма нас может защитить только стремление свободных людей отстаивать свои свободы. Не уверен, что какой-либо общественный институт способен на это, институционарного решения проблемы зла попросту не существует. Если у вас нет решимости бороться за свою свободу, то вы проиграете.

РЖ: Недавно был арестован Ратко Младич, обвиняемый в политических преступлениях. Скорее всего, его будут судить в Международном уголовном трибунале для бывшей Югославии в Гааге. На ваш взгляд, насколько эффективен институт международных судов для «политических злодеев»?

Д.Б.: Нацисты предстали перед судом, это так. Но, например, многие из тех, кто совершал тягчайшие преступления, например Сталин и Мао Цзэдун, так и не были судимы. Я думаю, что Младича лучше всего было бы передать в руки сербского правосудия, а не в международный трибунал. Он совершал преступления во имя сербов, сербам и нужно его судить – это часть политического взросления нации. Не нужно создавать поводов для того, чтобы в будущем кто-нибудь заявил, что Младича отдали на откуп Западной Европе сербские предатели, не нужно делать ничего такого, что в будущем могло бы послужить основой еще одной тоталитарной идеологии.

РЖ: Во время вашей работы в администрации президента Джорджа Буша-младшего, вы пользовались «риторикой зла», в частности, предлагая расширить список стран, входящих в «ось зла». Насколько эффективна подобная риторика в качестве политического инструмента?

Д.Б.: Мне кажется, что всегда есть вероятность перегнуть палку. Риск заключается в том, что, называя разные угрозы злом, люди перестают понимать разницу между этими угрозами. Это очень серьезная опасность. Но все же я считаю угрозу международного терроризма вполне реальной и поэтому вполне понимаю политиков, называющих Усаму бен Ладена воплощением зла. Общества, которые стремятся уничтожить несогласные с ними террористы, имеют право на самооборону.

РЖ: Есть такая проблема: назвав какую-либо сторону воплощением зла, вы получаете моральное право делать все, что угодно, чтобы победить это зло. В итоге вы сами опускаетесь до уровня своих оппонентов... Может быть, вообще избегать этого теологического термина?

Д.Б.: Я считаю, что этот тезис в корне неверен. Я не думаю, например, что Рональд Рейган, когда он произносил свою знаменитую речь об «империи зла», считал, что цель оправдывает средства. Некоторые проявления зла просто невозможно оправдать. Утверждать, что Адольфа Гитлера нельзя называть воплощением зла, может только человек, игнорирующий историческую реальность. Люди, полагающие, что политику «большого скачка» в Китае нельзя называть злом, хотя в процессе этого «скачка» погибло людей больше, чем в результате любой другой политики, попросту игнорируют человеческую природу.

Беседовала Юлия Нетесова