Не дает Родина расслабиться

Заметки скептика-идеалиста

Я только что вернулся из Франции, и у меня нет слов. Собственно, у меня всегда нет слов при первом инициативным контакте с Родиной, которая встречает тебя обычным для России ненастьем и советским маразмом.

Вот пустили, допустим, новый экспресс от Шереметьево к Савеловскому. Молодцы! Там даже телевизор есть в вагонах, но что в нем, в этом телевизоре, показывают. Всю дорогу про несчастные случаи. Человек курит при открытой двери тамбура и… естественно, вываливается. Или переходит в неположенном месте, а тут экспресс и подошел… Типа не дает Родина расслабиться. Все у нас не просто, все у нас опасно.

Но на этот раз нет слов у меня и совсем по другой причине. Ибо некой нагрузкой для себя я сделал задание исследовать, "как там у них с кризисом". Кризис же ведь глобальный, так премьер-министр сказал. И, как ни странно, это не очень-то получилось, если наблюдать оттуда. Потому что жизнь зимой-2009 в Париже была в основных чертах точно такой же, как и зимой 2008. Кризис приходилось, скорее, "угадывать", чем подмечать.

Там у нас давно сложилась теплая компания. Тут и французы (естественно, во Франции - французы!), работники местных СМИ, есть немец, кто-то постоянно живет в Израиле, кто-то только что вернулся из Америки и т.д. И всех, кого я опрашивал по поводу кризиса, отвечали: "Да, это ужасно, он себя еще покажет!" "А показал ли он сейчас?" "Нет, сейчас еще ничего". И это главное в европейском кризисе: у нас все в одночасье развалилось (по европейском меркам), а у них он "еще покажет".

Конечно, есть падение производства. Чего отрицать? Есть безработица. Согласно официальным данным, еще в ноябре число обращений на биржу труда увеличилось на 64 тысячи человек, рост показателя составил 8,5% в годовом исчислении. Число безработных превысило психологическую отметку в 2 млн. человек. Но ведь эти два миллиона человек не умерли, не ушли в слезах, не оказались погребены под обломками системы, и даже на первых порах не сильно ухудшили условия жизни, не изменили своим привычкам. Некоторое время они еще будут получать очень неплохое пособие, то есть пребывать как бы в оплаченном отпуске. В отпуске во Франции. Потом опустятся на более экономичный уровень потребления, и опять у них будет весьма неплохая фора для выживания. Раньше так можно было жить годы и годы.

Отличие кризиса во Франции от кризиса в России в том, что там он пока не затрагивает основы. Хлеб в булочных не поднялся в цене (багет 85-90 центов), цена на билеты в транспорт замерла с незапамятных времен. Я приезжаю с прошлогодними билетами - они действуют, чем не валюта? Хорошее вино - от 4 евро (это и мы могли бы пить!), а среднее, любимое россиянами Бордо - меньше 3 евро за бутылку. При старом, докризисном курсе евро, получается сильно дешевле, чем в Москве. Правительство сдерживает инфляцию и законодательно ограничивает предельный дефицит бюджета.

То есть, если экономисты со знанием дела спорят, что лучше - инфляционная или безинфляционная политика, практический результат налицо: французы не бегут перекладывать свои сбережения в рубли, а мы бежим перекладывать в евро. Им как-то спокойней. Меньше депрессии. Удивительно, кризис Париж встретил повышением тусовочной активности. Театры, выставки, рестораны - ломятся от публики.

И тут я хочу немножко подробнее коснуться этого спора: инфляция или бездефицит?

Я понимаю, когда на Западе говорят: пусть уж лучше инфляция. Во Франции есть государство. Тут реально работает почта, там российская маята в очередях. Реально работает муниципалитет. Светлое публичное место: тут и выставки, тут и суд разрешает спор. Когда говорят "пусть лучше будет инфляция", это означает, что они хотят, чтобы государство продолжило выполнять свои функции и просят для этого напечатать деньги. Бездефицитный бюджет означает сокращения. Конкурс в общественных науках - 200 человек на место в лаборатории. Это не очень хорошо. Против этого проводят демонстрации, протестуют.

Но у нас совсем другое дело. Может, я чего не понимаю, может, схема сложней, но я не вижу иной причина периодического обвала всего и вся каждые десять лет (конец 80-ых, 98-ой год, 2008-ой), чем банальное воровство. Банальное воровство людей, которые присвоили себе право выступать от имени государства.

Помним ГКО, это проклятое ельциновское время, власть олигархии. Но вот возьмем сегодняшнее "правильное время" и пресловутое обвальное удешевление национальной валюты (несколько смахивающее на экспроприацию накоплений). Насколько оно объективно? Ведь экономика не надорвалась на работе на фронт, промышленность не разбомбили японцы в российском Перл-Харборе. Ну, упали цены на нефть (а на газ и не упали), ну, и что? Чуть-чуть поприжались. Машины все равно ездят на бензине. Получилась же довольно странная штука.

Банки, госкорпорации зачем-то назанимали огромные деньжищи на ненавистном Западе (отдельный вопрос: что они собирались с займами делать?) и… пролетели. Хотя отнюдь не пролетели в личном плане финансовые менеджеры всех этих цепочек. Далее государство начинает активно помогать этим проворовавшимся структурам и делает опять же странную вещь. Вместо того, чтобы дать им накопленную в "тучные годы" валюту из пресловутого Стабфонда, которой бы те расплатились с ненавистным Западом, после чего оказались бы должны государству в рублях и вынуждены были бы зарабатывать эти рубли в отечественной экономике, в том числе и продавая валюту, оно, то есть государство, зачем-то печатает в огромном количестве ничего не стоящие рубли и вываливать эти рубли, как мусор, в несчастную, полуживую экономику.

Банки, госкорпорации и прочие прохиндеи с радостью хватают эти бесценные в прямом смысле этого слова рубли, которые ничего не стоят, и живо скупают на них чего-то стоящую валюту, расплачиваются с кредиторами. Население видит такое дело и тоже кидается скупать валюту. Рубль рушится, все рушится, Обама торжествует.

Меня встречал мой старый приятель, банковский клерк. Когда-то он был моим подчиненным, а теперь я - журналист, а он по-прежнему хорошо себя чувствует. Когда я изложил свою теорию, он хмыкнул: "Да, вышла маленькая ошибочка". А потом добавил: "Одно я не понимаю, почему мы вливаем сейчас деньги в… - он назвал известную госкорпорацию, а они по итогам года выплачивают проценты акционерам. Какие могут быть проценты во время кризиса?"

На самом деле однотипные "новости" я получил и от других своих друзей, кто так или иначе связан с госкорпорациями. Везде те стремительно наполняются сейчас пришлыми "менеджерами", покидающими какие-то другие тонущие корабли, везде "манагеры" сразу же выписывают себе премии, бонусы и т.п. Начинают летать первым классом, обновляют парк служебных машин и проводят смотр-дегустацию секретарш. Когда и эта контора загибается, переходят на новое место. Там все повторяется. Нет нужды объяснять, что они представляются, как друзья Г. или К., или П., или М.

Вернувшись из Парижа, я решил разобраться со счетами за квартиру. Вот сколько, например, теперь стоит электричество? Как узнать? Набираю в Яндексе. Первым вываливается сенсация от конца декабря, что до апреля цены решили не поднимать. Благородно. Вторым, скромненько - новые цены на сайте компании от 1 января. Государство не знает, что делать? Государство неуправляемо? Государство врет? При этом из интервью в "Коммерсанте" мы узнаем, что спрос на электричество упал на десять процентов, электричества хоть залейся, государство снизило налоги. По законам рынка, оно должно дешеветь. Откуда рост цен и как это все понимать?

У нас коррупцией называется, когда Иван Иванович разрешает за деньги строить забор Ивану Петровичу. Кража страны коррупцией почему-то не считается. Но может быть, нам пора повнимательней приглядеться к нашей экономике, как в ней реально зарабатываются деньги, как распределяются, кем и что тут крышуется, откуда такие большие накладные расходы? Как новые пираньи растаскивают все, что плохо лежит. И почему народные избранники в это же самое время только и делают, что неустанно изыскивают способы поддержать жизненный уровень гаишников, а так же ищут отличия между эротикой и порнографией?

Источник

       
Print version Распечатать