Все о поэзии 168

Двенадцатое апреля (1)

1.

Вот "Афиша" сообщала летом 2004-го:

Поп и рок
Сибирское вторжение

"Концерт затеян по поводу юбилея сибирской группы "Инструкция по выживанию": двадцать лет назад поэт Мирослав Немиров придумал новое именное словосочетание, и дело пошло.
К делу за двадцать лет было много чего подшито, я лишь напоминаю о главном - "Инструкция по выживанию" вместе с Летовым и Янкой образуют тройку русского панка.
"Инструкция" сыграет в электричестве, а поздравлять ее будут, в общем, вестимо кто: Черный Лукич, Ник Рок-н-Ролл, "Теплая трасса" и еще кой-какие деятели андеграунда.
Впрочем, данные авторы выступают в Москве достаточно регулярно, поэтому главной неожиданностью неизбежно станет человек по прозвищу Манагер и его группа "Родина". У этих концертов не было лет десять, а приезжают они, между прочим, с новым материалом.
Манагер словно огромный камышовый кот в огненном мешке; чего от него ждать, и не догадаешься.
Манагер (он же Олег Судаков) начинал как участник "Гражданской обороны". Но он вообще не музыкант. Он изобретатель даже не стиля, но цельного музыкального искусства под названием "мелодическое мышление".
Он также автор самого сюрреалистического местного рок-альбома "Гаубицы лейтенанта Гарубы", стихийный авангардист, автор совершенно немыслимых песен и стихов про шоры незыблемости, взаимный гербарий и тривиальные парадоксы совершенства.
По-хорошему, Манагеру писаться бы с музыкантами типа Nurse with Wound или там Reynols. Однако и в составе угрюмой "Родины" несложно распознать его престранный грановитый дар".

Максим Семеляк
"Точка", 13 мая, 19.00

Ох, не любит, видимо, Максим Семеляк Романа Неумоева! Статья про "ИпВ", а Ромыч ни словом не помянут, две трети статьи - про Манагера, и картинка подверстана!!! (Это, собственно, иллюстрация к следующей статье в "Афише", но сверстали так, что - - -.)
Ну, оно и понятно: Р.Неумоева действительно трудно любить из-за многих свойств его натуры.
Но до такой степени, чтобы статью про двадцатилетие банды Х посвящать восхвалению деятеля У, а лидера банды Х даже и не помянуть, - это уж беспредел!

Жидоинферналы, хуля.
Мстят Ромычу за его бескомпромиссное жидоедство.

*
Ромелла тоже хорош.
Двадцатилетие "ИпВ" в 1994 году решил отмечать!

Совсем памяти нет?

Память, думаю, есть, но планировалось с большой помпой отметить в 2005 году двадцатилетие "ГО", вот он и поспешил объявить: "А я раньше! раньше! раньше!"

На самом деле двадцатилетие "ИпВ" надо было праздновать либо в прошлом декабре, когда были сочинены и отрепетированы акустически первые изделия ее, либо на прошлой неделе, 12 апреля 2006-го, - к двадцатилетию первого электрического выступления "ИпВ".

А было вот как.

2.
1985, ноябрь

Человек по имени Мирослав Немиров, то есть я, автор этих строк, в указанный период учитель русского языка в четвертых "д", "е" и "ж" классов средней школы номер 42 города Тюмени, приходит окончательно к выводу, что так дальше жить нельзя. А нужно становиться звездой рок-музыки. Иначе жизнь так и уйдет вся в прозябанье.

Не умея ни на чем играть и не имея в придачу так называемого музыкального слуха, но считая, что умеет писать стихи, он собирает 18-летних юнцов, которые немного умеют играть на гитарах (имена их - Аркадий Кузнецов и Игорь Жевтун), и заставляет их аккомпанировать ему, а он будет собственные тексты петь.

Тем не нравится это и особенно музыка, которую их заставляет играть М.Немиров, но ослушаться они не смеют (Немиров имеет репутацию вождя) - и репетиции начинаются.

Происходят эти репетиции по ночам в инструментальной кладовой вышеупомянутой школы, где М.Немиров живет на диванчике, выделенном ему администрацией: больше ему жить негде. Называется это довольно помпезным именем "Инструкция по Выживанию" - такие уж тогда у М.Немирова были вкусы.

И за декабрь 1985-го и январь-февраль 1986-го сочиняется довольно много разнообразных песен, некоторые из которых до сих пор исполняются разными людьми ("Никто не хочет бить собак", например).

Сочинялись песни так: я сочинял текст и его пел - так, что Аркан с Жевтуном хватались за голову от ужаса; и разъяснял - так, что они хватались за голову, - какое тут должно быть музыкальное сопровождение: тырц-тырц, бум-брамс, ууу-ууу! А на басу делай вжик-вжик!

С этими конкретно собаками, кстати, если кому интересно, было так.

Первый куплет - из стихотворения Крученых, каковое я не читал, естественно (где мне было взять Крученыха в западносибирской глуши?), а его цитировал Чуковский в одной из своих статей 1910-х о футуристах. В 1982 году А.Струков, первопроходец сибирского панка, сочинил песню, такую типично нововолновую, на этот текст.

Ага. Вот я и предложил Аркану с Жевтуном восстановить эту песню.
Только я текста не помнил, поэтому к первой крученыхской строфе присочинил три своих.
Музыки я тоже не помнил и придумал свою - ускоренный блюз, как я сейчас понимаю, типа Гарри Глиттера.

Слова должны были выкрикиваться отдельными выкриками и перемежающимися с неожиданными переходами в таки пение. Типа: "Никто не хочет! Бить! Собак! Запуганныыыыыыых и старыыыыых!"

Объяснял я им, объяснял, как все должно быть, ни фига не объяснил.
Жевтун взял текст, сказал, что дома подумает.
И на следующий день принес песню в виде реггей, каковая теперь и известна интересующейся панк-роком общественности.
Вот.
Мне совсем, кстати, не понравилось - я другого хотел.

3.
1985, декабрь

Первое выступление "ИпВ".

Тогда имелся так называемый "Второй рок-клуб" - в университетском студклубе, который располагался в корпусе истфака на Перекопской. Человек тридцать любителей музыки рок со всей Тюмени собирались там по вечерам обсудить вопросы этой музыки. Выпить алкогольных напитков. Вот перед ними и решено было выступить.

Гузель сообщает:
- Пошли в аудиторию, сдвинули парты, получилась сцена, вы втроем - ты, Аркаша, Жевтун - на парты залезли и дали концерт.

Ты рубился отчаянно, дергался и вопил, Жевтун был мрачен и мрачно же раскачивался с гитарой по широкой амплитуде, Аркаша, помнится мне, был немного скован вначале, потом осторожно так попрыгивал. Вообще, музыканты были достаточно статичны, зато ты скакал козлищей.

Сначала неловкость была у членов рок-клуба - как-то очень уж по-дурацки вы на этих партах выглядели.
Зато потом да, всех захватило.

Не помню, в этот ли раз Шапа сказал: "Это пиздец", - и захлопал в абсолютной тишине, а остальные тут же подхватили, вот не помню точно. Но помню, что именно тогда подумала, что вот впервые вижу, как рождаются звезды. Не скажу, что именно такими словами я тогда думала, но чувство было точно такое.
Чувство было, как вдруг раз - и оказаться голой посреди улицы и вдруг понять, что так и надо.

4.
1986, февраль

Немиров - за отсутствие слуха еще ладно бы, но и чувства ритма также - от пения отстранен, однако оставлен в должности вождя. Зато осуществляется первая запись.
Это происходит в университете на третьем этаже в помещении, называемом "ТСО у Кукса" (Игоря Кукарского), посредством записи разных партий на два бытовых магнитофона и последующего их совмещения на третьем.

Запись имеет характер так называемый полуакустический: две акустические гитары, чтобы гремели железным звоном, затем на них накладывается партия электрического баса и электрической гитары и затем сверху - голоса А.Кузнецова и И.Жевтуна, которые поют то по очереди, то вместе, как некогда битласы.

В качестве ритм-компьютера используется очень большой письменный стол, по которому ладонями бьет Шаповалов Ю., а вместо тарелочек он делает губами "чух". Получается действительно похоже на драм-машину: тум-чух, тум-чух, тум-чух, тум-чух. (Ритм-компьютер в те времена - предмет роскоши и символ заграничного электронного футуризма, индустриализма, урбанизма и наступившей технотронной эры.)
Таким образом записывается штук шесть разных песен, послушать которые нынче невозможно: уже летом того же года запись бесследно исчезает в мрачных недрах КГБ, о чем см. далее.

1986, март
Ежегодный смотр университетской самодеятельности "Студенческая весна" в очередной раз назревает.
Автора этих строк всегда удивляло и удивляет до сих пор, какое большее значение в высших учебных заведениях б-СССР придавалось и придается до сих пор всевозможной художественной самодеятельности, но так оно было и есть.

Это значение ей придается, оно чрезвычайно велико.
Значительная часть студентов обоих полов не только при попустительстве, но даже при поощрении преподавателей и администрации, вместо того чтобы учить термодинамику или латинские склонения, месяцами репетирует день и ночь танцы, пляски, чтение стихов с выражением и юмористические сцены.

И вот весной 1986-го среди прочих, занятых этим, имеется также и безымянный вокально-инструментальный ансамбль факультета романо-германской филологии Тюменского государственного университета; у них есть и барабаны, и усилители, и постоянное помещение для репетиций, и полный комплект музыкантов; играют они дюпапэл, басист у них совсем уж нынче забытый человек по фамилии, кажется, Шевчук (спустя более чем десять лет он, став врачом наркологом, пытался излечить Ю.Шаповалова от алкоголизма - безуспешно), барабанит - Кузнецов Евгений, гитарист и лидер - Герман Безруков.

Для уж совсем полного именно что дюпапола им не хватает второго гитариста; этим и придумывает воспользоваться Жевтун.
Он приходит на их репетицию, он предлагает свои услуги: он будет им помогать играть дюпапэл ("блюзовый хард", как они сами это называют) в качестве второго гитариста, за это они дадут Жевтуну с А.Кузнецовым порепетировать на их аппарате их собственные, Жевтуна и Кузнецова, песни на тексты М.Немирова.

Герман пробует Жевтуна на предмет "Смок он зе Ватера" - тот оказывается вполне приемлемого уровня квалификации.
Биение по рукам осуществляется.
Начинаются репетиции.

1986, март, первая половина

Они репетируют.

1986 , март, вторая половина

Они все еще репетируют.

1986, апрель, начало

Начинает быть очевидным следующий факт: они уже совсем не уделяют внимания разучиванию песен Deep Purple, а все репетиционное время тратят на песни исключительно "Инструкции по выживанию".
И даже более того - участники безымянного ансамбля факультета РГФ участвуют в этом с большим энтузиазмом и называют себя ей.

5.
1986, 12 апреля

Публичное вступление получившегося ансамбля наконец осуществляется.

Надо отметить, что это был не просто концерт, а типа как бы спектакль. Вот почему: вокруг "Инструкции" сформировалось некое комьюнити человек в тридцать обоего пола ("формейшен" тогда это называлось в Тюмени), и вот чтобы всех задействовать, чтобы никто не был обижен, что вот эти красуются на сцене, а я - - -, Немиров, то есть я, сочинил что-то вроде пьесы об истории музыки рок, чтобы у каждого участника формейшена была в ней роль.

Пьеса показывала типа борьбу народного рока и шоу-бизнеса; главным героем был молодой талант Игги Джифтон (исполнял Жевтун, естественно), который - - -, а его все пытается купить и погубить акула шоу-бизнеса Мистер Дроумч (Ромыч Неумоев само собой); дело начиналось с классического рок-н-ролла и через всю историю рока доходило до панка и нювайвы; были сочинены штук тридцать песен во всех стилях рока, чтобы эту его историю наглядно представить.

Поскольку театра я вообще-то сильно не люблю и, конечно, понимал, что перебивать рок театральными сценами и диалогами - это глупость и позор, то весь сюжет излагался в виде титров на слайдах, которые по ходу рока слайд-проектором проецировалась на публику, музыкантов, потолок и т.д. Слайды были изготовлены указанным выше Куксом, он и проецировал.

И вот оно, 12 апреля, и произошло в актовом зале корпуса физфака и длилось часа аж, наверное, полтора.
Караул!
Полный успех!

Улет, отпад и восторг всех присутствующих в зале людей, кстати сказать рок-музыке, которая тогда (впрочем, теперь снова) представляла собой скорее что-то типа секты, абсолютно чуждых, - обыкновенных университетских девушек и юношей.
Коллективный экстаз и массовое братание!

Вот картинки, как оно было в зале:

Головы задраны вверх потому, что на потолок проецируются слайды.

В центре со свистком - Роман Неумоев.
Справа в экстазе - Шаповалов Ю.

Вон как Шапа хлопал - аж ладони в кровь разбил.

Нужно сказать, это была и есть одна из характерных и наиположительнейших черт Шаповалова Ю.: способность взять да и, разверзнув сонные зеницы, со страшной силой обнаружить пророка в своем отечестве. И во всеуслышание об этом объявить. Что в отечестве нашем, как известно, является очень большой редкостью.

       
Print version Распечатать