Будницкий О.В. Российские евреи между красными и белыми (1917-1920). - М.: РОССПЭН, 2005. - 522 с. - 1000 экз.

Книга Олега Будницкого, плодовитого ученого и крупнейшего отечественного специалиста по российскому еврейству рубежа XIX-XX веков, относится к числу редких книг такого формата, где страница зачастую делится почти пополам (текст/сноски), и которые при этом увлекательно и даже легко читаются. Помимо четко выстроенного повествования, хорошего языка, и обилия колоритных цитат, это объясняется и неизменно злободневной тематикой.

Про евреев в связи с российскими революциями и Гражданской войной традиционно известно примерно следующее. Евреи если не сделали революцию, то сыграли очень заметную роль в ее подготовке и проведении, а затем и в утверждении нового режима (большевистской диктатуры). В ответ на это белогвардейская пропаганда развила антисемитскую кампанию (с использованием таких замечательно суггестивных плакатов, как "Мир и свобода в Совдепии": Московский Кремль, на всех соборах вместо крестов - красные флаги, земля завалена черепами, а на кремлевской стене восседает хозяин положения - кроваво-красный инфернальный Троцкий с гипертрофированно "еврейскими" чертами - крючковатым носом, отвислой нижней губой, свиными ушами и пейсиками). И параллельно этой кампании белое (и не только белое) казачество устроило жуткие погромы на Украине, которые заслуженно были названы геноцидом украинского еврейства и прелюдией к Холокосту. Будницкий вполне резонно замечает, что, учитывая масштаб событий - российская революция и прото-Холокост, - эта тема изучена недостаточно хорошо. Стремясь восполнить пробелы и заменить обывательские поверхностные оценки аргументированными суждениями, в своей объемной монографии он создает гораздо более дифференцированную и многомерную картину событий.

Да, евреи, безусловно, играли очень заметную роль в российском революционном движении еще в XIX веке, регулярно фигурируя в университетских беспорядках, покушениях, судебных процессах и составляя чуть ли не половину численности революционных партий. Это отметил сначала известный историк, консерватор и юдофоб Дм.Иловайский, затем объективный в этом отношении либерал С.Ю.Витте, а затем это стало общим местом и служило даже материалом для острот ("Расстреляно 11 анархистов, из них 15 евреев"). Чрезмерную увлеченность евреев российской политикой и будущим русского народа отмечали - с удивлением или раздражением - многие публицисты (например, Ф.Степун: "?я никак не мог увидеть живого смысла в том, что внук виленского раввина и сын ковенского маклера, никогда не видавшие русской земли и русского мужика, ежеминутно ссылаясь на Карла Маркса, горячо спорят друг с другом о том, в каких формах рязанскому, сибирскому и полтавскому крестьянству надо владеть своею землей"). Но при всем этом взращенная такими евреями революция 1905 года обернулась для южнорусского еврейства страшными погромами. А уже после 1917 года мыслители совершенно разных толков стали осуждать тенденцию приписывать евреям решающую роль в революции, называя этот тезис "глупой сказкой или новым кровавым наветом" (Л.Карсавин) или "неизлечимым идиотизмом" (М.Горький).

Традиционное мнение, прочно ассоциирующее евреев с красными, а белых - с антисемитизмом и погромами, оказывается не совсем верным. Евреи поначалу активно финансировали Белое движение и вступали в белогвардейскую армию. Как минимум по этим двум причинам белогвардейцы изначально не проповедовали антисемитизм, который вовсе не являлся основой их идеологии. Как показывает опыт врангелевского Крыма, белые власти, если хотели, успешно пресекали антисемитскую пропаганду и боролись с погромами. Но со временем, не сумев выработать других популистских лозунгов, большинство лидеров Белого движения стали закрывать глаза на антиеврейские эксцессы, и благодаря их попустительству, если не поддержке, в 1919-1920 гг. на Украине было убито до 200 тысяч евреев. Ответственность за погромы несут не одни только казаки. Довольно двусмысленную позицию заняла Православная церковь; даже о. Сергий Булгаков, один из интереснейших мыслителей эпохи, был причастен к написанию погромных прокламаций. Не остался в стороне и цвет российского либерализма, Конституционно-демократическая партия: в своей Харьковской резолюции кадеты возложили на евреев ответственность за происходящее в России, тем самым легитимируя погромы. Кадеты-эмигранты пытались оправдать в глазах Запада Белое движение, спихнув вину за погромы на "темный народ", но эта апологетическая стратегия не увенчалась успехом, равно как и попытки сохранить альянс с Западом вообще. Как метко выражается Будницкий, "союзники поняли, что сделали ставку не на ту лошадь: она не только не смогла добежать до финиша, но еще и извалялась по дороге в крови и грязи".

Красные также были не чужды погромам; их ключевое отличие от белых, однако, состояло в том, что большевистские власти эту практику не только не поддерживали, но и беспощадно пресекали, проводя массовые расстрелы погромщиков. В результате российские евреи, поначалу вступавшие добровольцами в белую армию, перешли на сторону советской власти, единственной гарантировавшей им жизнь, хоть и по-мефистофельски отнявшей взамен "душу" - религиозную и национальную идентичность.

Вот такую, весьма убедительную, картину создает на базе многих десятков опубликованных и архивных источников О.В.Будницкий. На мой взгляд, здесь следует обсудить две крупные проблемы. Во-первых, недостаточно прояснено ключевое для всей этой проблематики различие позиций белого и красного руководства. Почему белые генералы не мешали погромам, а большевики нещадно боролись с ними, не останавливаясь перед расстрелами и расформированием целых отрядов? Только потому, что среди красных вождей было немало евреев? Но евреи были и среди кадетов. Только потому, что белогвардейцы не придумали лучших популистских лозунгов, способных зажечь народ, а у Советов их было хоть отбавляй? Но зачем же себя ограничивать - что мешало к "Земля - крестьянам, фабрики - рабочим!" прибавить также "Бей жидов, спасай Россию!"?

Вторая проблема скорее даже идеологического характера. В самом начале книги Будницкий декларирует очень важный тезис: "надо перестать рассматривать евреев только в качестве жертв; деятели еврейского происхождения были активными участниками политических процессов". В заключении автор возвращается к этой идее: "революция дала [евреям] возможность не только "претерпевать", но и творить ее". Этот тезис - не только научный, но и эмоциональный и идеологический - созвучен мнению многих современных еврейских авторов. Долгое время в изучении еврейской истории доминировала так называемая "жалобная" парадигма, представляющая диаспорную историю прежде всего как историю дискриминации и насилия. Если ученые XIX века ассоциировали гонения преимущественно со Средневековьем и ожидали, что Просвещение, эмансипация, либерализм ведут к полному прекращению дискриминации и антисемитизма, то Холокост развенчал этот прогрессистский подход. Однако со временем и, вероятно, в связи с развитием нового политического самосознания в молодом государстве Израиль, все больше историков стали стремиться изображать евреев-героев, евреев-деятелей, а не пассивных жертв. Будницкий делает аналогичную декларацию, которая, однако, остается в основном только декларацией. Безусловно, были те единицы (пусть не единицы - сотни), которым оказалась по плечу "кожаная куртка" чекиста, которые сами делали революцию. Но, говоря о таком чекисте, мы говорим не о евреях en masse, а об отдельном еврее, от своего еврейства фактически отказавшемся. А книга все-таки не о единицах, а о евреях en masse, которые все равно оказываются жертвами, "претерпевавшими" революцию, попавшими в жернова чужой истории, и в книге выступают не как субъекты, а как объекты - для чужих обвинений и защиты, прокламаций и плакатов, резолюций и штыков.